После долгой зимы - Мар Лиса (2024)

Понимаю. К сожалению. По дурости с подростковым азартом пробовал и траву тоже, но быстро понял, что это не мое. И что после этого представления Снежинка обо мне подумает? Да, в общем-то, как раз то, что и должна подумать, но отчего-то хочется выглядеть лучше в ее глазах.

— Спасибо, ребят, но я сегодня к вам не присоединюсь, я тут кое с кем другим, — легонько подталкиваю Аду идти в противоположный угол заведения, мельком показывая ее ребятам. Макс, Ник и Саша ее уже видели, пусть и объяснят остальным. А, может, и нет, мне пофиг.

Быстро поняв всю ситуацию, к нам спешит Светлана Валерьевна, и я успокаиваюсь. В ее помощи я уверен.

— Ада, это Светлана Валерьевна, хозяйка этого милого заведения, которая в силу своей широкой души работает в новогоднюю ночь, чтобы угодить своему сыну, — широко улыбаясь, представляю я.

— Да мне только в радость, — отмахивается женщина и ведет нас к самому дальнему столику в заведении, он находится за углом, так что мы скрываемся от любопытных взглядов. Усаживает Снежинку и показывает, что здесь есть еще шторка, если ее задвинуть, будет полный приват. Поджигает несколько свечей на нашем столике.

— Не бойся, милая, тебя тут никто не обидит, — улыбаясь, как родной, говорит она Аде. И командует мне: — Идем делать заказ, Егор.

Делаю заказ и иду за ним уже минут через десять. Понятное дело, что под Новый год никто уже здесь не готовит. Светлана Григорьевна отпустила всех работников по домам. Но все приготовлено сегодня вечером до официального закрытия кафе, так что в качестве я не сомневаюсь. Ставлю поднос на стол и задергиваю штору, оставляя нас с Адой наедине. Расставляю блюда на столе, поднос убираю в сторону и интересуюсь:

— Ты в порядке? Для тебя это все не слишком?

Конечно, я вижу, что ей неуютно, но это минимум дискомфорта, который я мог причинить, чтобы накормить ее праздничным ужином, если откинуть вариант есть на улице в мороз.

— Я… справлюсь, — чуть заминается Ада. — Я же обещала.

В нашем уголке из колонки играют ненавязчивые зарубежные песни про Рождество, и мы приступаем к еде. Снежинка смешно удивляется, когда пробует индейку с брусничным соусом и оливье, но, кажется, ей все нравится. Думаю в этот момент, что мне, наверно, давно хотелось ее накормить, потому что нельзя быть такой прозрачной. Тонкое запястье с вилкой порхает туда-сюда, а я не могу отвести глаз. И это мне еще нужно поддерживать хоть что-то, похожее на беседу. На десерт у нас по кружке горячего какао с огромной шапкой сливок, под которыми обнаруживаются плавающие зефирки-маршмеллоу. Ада смеется, что я вымазываю нос, а я и рад, пусть смеется хоть над этим. А потом мой взгляд падает на часы, и я ругаюсь под нос. Я в шоке от того, как быстро пролетело время.

Встаю из-за стола и тороплю Аду:

— Быстрее, а то все пропустим!

Снежинка в растерянности и ничего не понимает, но это ж, блин, сюрприз. Киваю ребятам, тепло благодарю Светлану Валерьевну, поздравляю всех с Наступающим и вывожу нас на морозную улицу. Садимся в машину, едем к центру. Припарковаться, конечно, получается только у черта на куличках, к пункту назначения дальше идем пешком. Но Аде вроде ничего, нравится, она с восторгом разглядывает освященные нарядные улицы. И тут мы выходим на главную городскую площадь. Посреди стоит огромная разлапистая красавица-елка, настоящая, что важно. Снежинка замирает и приоткрывает рот. Народ потихоньку собирается тоже.

— Сейчас будем смотреть обращение президента, потом куранты, — показываю ей на большой экран в правом углу. — А потом будет салют.

— Ты не замерзнешь? — умиляет меня Ада. — Говорил же, что твоя куртка для машины.

— Я соврал, — подмигиваю я ей, за что получаю возмущенное сопение.

Но вскоре Снежинка забывает про мою уловку и завороженно смотрит на экран.

— С Новым годом, — шепчу я ей под бой курантов, наклонившись к уху.