Дыши глубже - Eiya Ell

– Миленькая ! – ко мне обращается медсестра, – вы потом пожалеете о своём решении, но будет слишком поздно, что же вы делаете? Может, вы еще подумаете, передумаете? Это же ни в чем не повинный ребенок, он ни в чем не виноват, и он тоже хочет увидеть белый свет! Хотя бы до утра потерпите, подумайте хорошенько, прежде чем принять такое решение . Это ваш малыш, чтобы не произошло в вашей жизни, он ваш, ваша кровинушка, у вас роднее него никого не будет!

– Моя мама ... моя мама... она никогда не простит, не примет моего ребенка...

– Такого быть не может, поверь! Она тоже мать! Ты же ее роднуля! В твоём ребенке течёт ее кровь, она не сможет не принять вас и своего внука! Она любит вас, поверьте. Не делайте ничего поспешно, на эмоциях решения нельзя принимать. Доктор прав, это может быть вашей последней беременностью.

Дверь палаты открывается, в палату закатывается каталка.

– Амаля Довгань? – киваю, со страхом смотрю на каталку, парень проходит внутрь, – вы готовы?

К этому можно быть готовым? Я сижу, вся грудь и больничная ночная рубашка мокрая от моих слез.

От вида каталки у меня начинает дрожать все тело, я начала стучать зубами. Медсестра держит меня за руку, помогает лечь на каталку.

Свет ярких ламп светит с потолка, ослепляя меня. Я вижу своё отражение в потолке операционного помещения.

Лежу на кресло-кровати, не знаю, как правильно называется это сооружение, с раздвинутыми ногами.

– Вам наркоз местный или общий? – это, наверное, говорит анестезиолог.

Мне наркоз общий, и, пожалуйста, чтобы я больше не проснулась, не хочу возвращаться в эту жестокую реальность, я подумала про себя и закрыла глаза.

АЛЕКС

Я трезвею моментально, хотя приступы тошноты и рвоты не прекращаются. Какой аборт? Это мой ребёнок, мой!!!!

Обуваю ботинки, выхожу на улицу, вызываю такси, ждать долго, я могу не успеть! От мысли, что я не успею, тело покрывается мурашками! Озноб. Хожу по двору в ожидании такси, свою машину оставил в офисе, в клуб же попёрся, вместо того чтобы поговорить нормально с Амалией, я нажрался, как скотина!

Из-за поворота во двор заезжает машина, свет фар слепит, но это не такси.

Торможу.

– Друг, отвези меня в клинику! Вопрос жизни и смерти! – парень с девушкой сидят, мило держатся за руки.

– Не вопрос! – отзывается парень, я сажусь на заднее сиденье.

– Брат, гони! Как можешь быстрей довези, гони! Я за все штрафы и нарушения заплачу! Только довези!

Девушка, что сидит впереди, крепко хватается за ремень безопасности.

– Если раньше я была против, то сейчас можешь быть Шумахером! – говорит девушка парню, и мы слышим запах жжёной резины.

Доезжаем за пять минут! Меня мутит, открываю дверь и содержимое моего желудка оказывается на асфальте, во дворе клиники. По хуй! Я даже не благодарю парня, бегу, что есть силы, в здание клиники. Лифт открывается сразу, нажимаю на кнопку шесть, на этом этаже лежит Амаля. Хорошо, ночь, людей мало. Подбегаю к посту дежурной медсестры, узнаю в ней сегодняшнюю девушку, которая крутилась возле Амали.

– Где операционная?

– В конце коридора направо, но вам туда нельзя, – я уже бегу в сторону операционной, – молодой человек, вам туда нельзя!

Она за мной что ли, бежит?

Плевать! Открываю тяжёлую дверь, попадаю в коридор со множеством дверей.

Все двери закрыты, что ли?

Медсестра, что бежала за мной, заходит.

И эта последняя дверь открывается, я вижу ее.

Амаля.

Плачет, лекарство маленькими каплями, медленно, через капельницу стекает в вену. Валера стоит рядом.

– Все будет хорошо, увидишь, – говорит он ей и поворачивается ко мне, – что ты тут делаешь, черт бы тебя побрал!

– Я пыталась его остановить! Но он меня не слушал! – говорит медсестра из-за спины.

Амаля не смотрит на меня.

– Пошли, – берет меня за руку Валера, – выйдем, поговорить надо.