Доминик - Сара Брайан

— Ты тоже этого захочешь, ты знаешь, — предупредил его Лука. — Ты тоже захочешь, чтобы я и мои люди были готовы умереть за женщину, которую ты любишь.

— За женщину, которую я люблю, твои люди уже готовы умереть, — прошипел за его спиной Доминик, давая понять, что это не одно и то же.

Подчиненный издевался над ним, говоря суровую правду.

— Их любовь к Марии умрет, как только она станет Лучано.

— Хорошо, что она не выбрала меня, —пробурчал он в ответ.

Он снова уставился на свой пистолет, пора было решать, что делать.

— Я ни разу не думал о том, чтобы управлять этим городом вместе. Я давно пообещал себе, что займу трон и стану королем. — Доминик перевел взгляд своих лесных глаз на зеркало заднего вида. — Ты всегда будешь нуждаться во мне больше, чем я в тебе. Ты рожден для этой жизни, Лука, но... я создан. — С последними словами Дом отпустил бугимена на свободу, и оба узнали, кто действительно заслуживает носить корону.

— Скажи мне, — сказал Доминик, открывая дверь машины, решив оставить Луке несколько последних слов перед отъездом, — за что, как ты думаешь, Мария никогда тебя не простит? — Он насмехался над боссом, отплачивая ему за те мысли, которые тот навязал ему. — За то, что не выяснил, кто из твоих людей – Ван-Шот, пока Лео не потерял глаз... или за то, что не сказал ей, кто такой Кейн на самом деле?

* * *

Сидя в своем "Мустанге", Доминик продолжал наблюдать за квартирой с завязанным в узел желудком. Желчь поднималась с каждым часом, зная, что, скорее всего, происходило внутри, но он должен был сидеть здесь и просто позволить этому случиться, как бы больно ему ни было.

Как только наступило пять утра, Дом пошел открывать дверь своей машины, нуждаясь в рвоте. Прошло много времени с тех пор, как эмоции вызывали у него тошноту. Как раз перед тем, как содержимое, которое он вчера поместил в желудок, должно было подняться, он увидел фигуру, выходящую из здания.

Тихо закрыв дверь машины, он начал успокаиваться. Он подождал, пока человек в кепке и свитере сядет в свою машину и выедет с парковки, и только после этого начал его преследовать.

Следуя за машиной, он не использовал фары, хотя солнце еще не взошло, полагаясь на свою память, хорошее зрение и фары машины впереди.

Он не ожидал, что тот уедет так рано, думая, что ему придется ждать, пока он уйдет на работу или уедет позже. Именно поэтому Дом решил последовать за ним, чтобы узнать, куда, черт возьми, он направляется в такую рань.

Не зная, чего он ожидал, когда въехал в парк Канзас-Сити, он решил, что должен был догадаться, когда мужчина вышел из машины, чтобы натянуть капюшон на кепку, прежде чем побежать трусцой.

Этот парк сильно отличался от того, что находился на соседней улице от его дома. Как и все остальные, этот парк располагался на богатой стороне города, с красивыми видами, по которым придурки любят бегать трусцой рано утром.

Человек, за которым он наблюдал, мог быть из Блу Парка, но он не жил там долгое время.

Так и есть.

Это был еще один способ притвориться тем, кем он не был.

Выскочив из машины, Доминик побежал за ним, в ярости догоняя его. Затем он подождал, пока тот окажется в нескольких футах от него, прежде чем дать ему знать о своем присутствии.

— Кейн! — крикнул Дом над безлюдным парком, когда солнце начало подниматься.

Фигура перед ним оглянулась через плечо, а затем удивленно обернулась.

— Какого черта ты делаешь...

— Нам нужно поговорить, — продолжал Доминик, сокращая расстояние между ними.

Оглянувшись через плечо, в ту сторону, куда он направлялся до того, как его остановили, тон Кейна стал серьезным.

— Это должно подождать, Дом.

— Не может… — это все, что он успел сказать, когда его кулак встретился с челюстью Кейна. Доминик ждал этого двадцать с лишним лет, и это было приятно.