Дикие сердца - Джей Джессинжер (2021)

Я тихо говорю: — Это противозачаточное средство. Укол. Я говорю тебе это только для того, чтобы тебе не пришлось беспокоиться о том, что я могу забеременеть.

Гнев исчезает. Чем он заменяется, я не могу сказать чем, потому что никогда раньше не видела такого выражения лица.

Через мгновение он только говорит: — О.

— Хорошо, то, как ты это только что сказал? Это заставляет меня думать, что, возможно, у тебя есть генетически модифицированные суперсперматозоиды, которые смеются над противозачаточными средствами, пролетая мимо них по пути к оплодотворению яйцеклеток.

— Нет. Я имею в виду, да, моя сперма, очевидно, супер, но нет, всему остальному.

После минутного изучения тыражения его лица я говорю: — Потому что ты говоришь, что твои сперматозоиды не смеются. У твоих сперматозоидов спокойное сучье лицо, как и у тебя.

Его брови взлетают вверх. — Прости?

— Не ввязывайся в драку.

— Драка?

— Если тебе нужно определение, это именно то, чем ты сейчас занимаетесь.

— Я не участвую в гребаной драке!

— Конечно. Позвольте мне просто подождать секунду, пока мои лопнувшие барабанные перепонки заживут, и мы сможем продолжить это обсуждение.

На его лице сменяется несколько тыражений — ярость, веселье, неверие, — затем он переворачивает меня на живот и быстро шлепает по голой заднице пять раз подряд.

Это шокирует.

Жестко, жгуче и шокирующе, в первую очередь из-за того, как сильно это меня заводит.

Жар разливается по моей коже. У меня такое ощущение, что моя попа горит. Затем и все остальное во мне тоже, потому что Мал смотрит на мое лицо с голодом в глазах.

— Тебе это понравилось.

Его голос стал низким и сиплым. Он наблюдает за мной, облизывая губы, как хищник перед сочной трапезой.

Мое сердце колотится, я говорю, задыхаясь: — Мне придется разбить свой ответ на две части, потому что, во-пертых, нет, мне это не понравилось. Мой мозг судит нас обоих очень строго. Мой преподаватель женских дисциплин из колледжа тоже. Но, во-вторых, черт возьми, это было горячо.

—Тебя никогда раньше не шлепали?

Я недоверчиво смотрю на него. — Кто посмеет отшлепать мышиного оленя с крошечными, похожими на бивни, клыками?

Улыбка, расплывающаяся на его лице, совершенно развратна. Он растягивает слова: — Чего еще ты никогда не делала?

— Не твое дело, Ромео.

Он проводит ладонью по моему горящему заду и нежно целует меня в плечо. Приблизив рот к моему уху, он шепчет: — Тебе нравилось, когда моя рука сжимала твое горло, да?

Я вспоминаю, как мы занимались сексом на полу в гостиной. Я приписала интенсивность этого переживания нападению медведя, но, возможно, то, что он сжал мою шею, тоже имело к этому какое-то отношение.

Я кончила так сильно, что увидела звезды.

Он также сделал это, когда вломился на конспиративную квартиру в Бостоне. Схватил меня своей большой грубой рукой за горло и сжал, угрожая задушить.

Примерно тогда я перестала бояться и начала вести себя дерзко.

Срань господня.

Twizzlers —не единственная моя слабость?

Прикусив нижнюю губу, я смотрю на него и киваю.

Он опускает голову, чтобы коснуться своими губами моих. — Хорошо. Это хорошая отправная точка.

Мне умереть сейчас или подождать до тех пор, пока мы не займемся тем извращенным трахом, который, как я подозреваю, он запланировал?

У меня нет времени обдумывать это, потому что он встает с кровати, поднимает меня, несет в ванную и снова трахает в душе. Он прижимает меня к стене и входит в меня, кусая за шею.

Может быть, быть очаровательной не так уж и плохо, в конце концов.

Проходят дни. Мал больше не уезжает в город.

Наш ежевечерний ритуал купания продолжается, только теперь, когда Мал моет меня, он говорит по-английски, а не по-русски. Он рассказывает мне о своем детстве. Своей семье. Своих друзьях. Своих домашних животных.