Дикие сердца - Джей Джессинжер (2021)

Я думаю, он считает удары моего сердца.

Возможно, он также решает, где похоронить мое тело.

— Почему ты меня не боишься?

— Я боюсь тебя.

Он изучает выражение моего лица. — Не заметно.

— Это оскорбляет твое эго?

Он делает движение головой, которое не означает ни "да", ни "нет", а больше похоже на "возможно"…

— Если это удержит тебя от того, чтобы убить меня, я буду притворяться очень напуганной. Я буду плакать и все такое.

Он начинает выглядеть расстроенным. — Это именно то, о чем я говорю.

— Я ничего не могу с этим поделать. Я действительно поверила тебе, когда ты сказал, что мне от тебя ничего не угрожает. Я на мгновение задумываюсь. — Я имею в виду, по большей части. Ты довольно пугающий. И очень большой. И Паук чуть не обделался, когда я сказала ему, что видела тебя в книжном магазине.

— Паук — это белокурый телохранитель, который был с тобой?

— Да. О, могу я попросить тебя об одолжении? Ты, пожалуйста, не причиняй ему вреда? Киран тоже. Он другой телохранитель. Тот, что покрупнее. Они оба действительно милые.

Малек смотрит на меня с недоверием.

— Прости. Я прошу слишком многого? Просто я никогда не переживу, если они пострадают из-за меня. Они всего лишь пытаются выполнять свою работу.

Через мгновение он сердито говорит: — Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, чем я занимаюсь. Правильно?

— Да. Меня посвятили в подробности.

— И ты лежишь здесь, с моей рукой на твоей шее, и просишь меня не причинять вреда твоим телохранителям.

Он говорит это так, словно мое здравомыслие находится под вопросом.

— Я знаю, это, может быть, немного неортодоксально.

— Нет, — решительно отвечает он.

— Пожалуйста?

Он рычит: — Что, черт возьми, с тобой не так?

— Не нужно раздражаться.

— Вспыльчивый?

— Я просто говорю. Тебе не нужно так сильно злиться из-за этого.

Он снова в ярости смотрит на меня, стискивая челюсти и, вероятно, прикидывая, сколько потребуется давления, чтобы сломать хрупкие птичьи косточки у меня на шее.

Прежде чем он это сделает, я говорю: — Я также хочу поблагодарить тебя за розу, которую ты мне оставил. Это было действительно мило. Никогда раньше мужчина не приносил мне цветов. Я знаю, что это была только одна, и еще ты тогда подумал, что я невольная проститутка, но все же. Это было заботливо. Так что спасибо тебе.

Он смотрит на меня с выражением, средним между замешательством и изумлением, со здоровой долей отвращения.

— Наверное, сейчас самое время напомнить тебе, что я все тот же человек, ради которого ты оставил розу. Так что, если бы ты убил меня, ты убил бы и ее тоже. Просто мысль.

— Ты принимаешь наркотики?

— На данный момент нет. А что, у тебя они есть?

— С тобой что-то не так. У тебя проблемы с головой. Верно?

Это заставляет меня смеяться. — О, конечно. У меня не все в порядке с головой. По крайней мере, так говорит мне мой отец. Но он очень чопорный, у него нулевое воображение, поэтому его мнение на самом деле не считается. Не то чтобы он ошибался, потому что это не так, но нормальные люди не должны судить креативщиков. Они просто понятия не имеют, как мы устроены. Почему ты так на меня смотришь?

— Я никогда раньше не разговаривал с сумасшедшим человеком.

— Очень смешно.

— Это была не шутка.

— Ой.

Мы молча смотрим друг на друга. Он враждебно, я с надеждой.

Он все еще не убил меня, так что дела идут на лад.

— Малек?

— Что. Он произносит это категорично.

— Спасибо, что не убили меня.

Он решительно говорит: — Не благодари меня пока.

— Ты все еще решаешь?

— Если только для того, чтобы заставить тебя заткнуться, да.

— В таком случае ... Я складываю губы в "трубочку".

Он наблюдает за происходящим с возмущением, изумлением и абсолютным неверием.