Искушенная дьяволом - Мишель Хёрд

Я меняю направление и, заняв место, оставляю пространство между нами.

Я открываю сок и делаю глоток, гадая, о чем он хочет поговорить.

— Повернись ко мне лицом, — приказывает он.

Я сдвигаюсь с места и упираюсь плечом в спинку дивана, после чего встречаюсь с ним взглядом.

Анджело кладет руку на подушку позади меня, и я чувствую его пальцы на своих волосах, когда он говорит: — Прости меня за то, что я сделал раньше.

Извинение застает меня врасплох. Это последнее, что я ожидала от него услышать.

— Я разбирался с... ситуацией, когда раздался звонок.

Прежде чем я успеваю проследить за выражением своего лица, моя бровь взлетает вверх.

И снова я удивлена, когда он хихикает. — Ладно, «ситуация» не совсем подходящее слово.

Да, не подходящее.

Осмелев, я говорю: — Я услышала мужской голос.

Анджело медленно выдыхает. — Это был сотрудник, который обокрал меня.

— Сколько он украл?

— Две тысячи.

Поскольку он не выглядит таким опасным, как обычно, я задаю больше вопросов. — И ты убил его за это? Почему бы просто не позволить ему расплатиться?

Он качает головой, и темнота возвращается в его глаза, заставляя меня пожалеть о своих вопросах.

— Неважно, украл ли кто-то десять долларов или миллионы. Я не даю вторых шансов.

Верно.

Я закусываю нижнюю губу и бросаю взгляд в сторону телевизора.

— Насчет телефона... — Мои глаза возвращаются к его лицу, когда он говорит: — Мне все равно, сколько он стоит.

— Я не понимаю. Ранее ты убил человека за две тысячи долларов, но ничего страшного, если я заплачу больше чем две тысячи за телефон? — И снова я мгновенно жалею о сказанном.

Его голос наполняется напряжением, когда он огрызается: — Он украл у меня, а ты - моя жена. Это огромная, блять, разница, Виттория.

Вместо того чтобы удивиться резкому тону его голоса, я чувствую себя виноватой.

Он отводит взгляд и делает пару вдохов, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Я понимаю, — шепчу я. — Я не хотела тебя расстраивать.

— Я не привык, чтобы меня допрашивают. — Когда я киваю, его рука скользит по моей шее, прежде чем он добавляет: — Но это не значит, что я не хочу, чтобы ты задавала вопросы.

— Ты очень запутанный, — пробормотала я.

Уголок его рта приподнимается, мгновенно смягчая черты лица. — Именно поэтому мы узнаем друг друга получше.

Я киваю и делаю еще один глоток своего сока.

— Давай поговорим о состоянии твоего гардероба.

Мои брови взлетают к линии роста волос.

— Как моя жена, ты представляешь меня, поэтому мне нужно, чтобы ты купила больше одежды. Те несколько вещей, которые у тебя есть, неприемлемы. — Я чувствую, как его пальцы касаются моей кожи, и от этого по коже бегут мурашки.

— И никаких ограничений по расходам, — добавляет он. — Я богатый человек, и тебе как моей жене принадлежит все, что принадлежит мне.

— Ааа... хорошо. Я позабочусь об этом как можно скорее, — говорю я, чтобы успокоить его. — Ты хочешь, чтобы я носила что-то конкретное?

Он качает головой. — Просто убедись, чтобы вещи не были через чур откровенными.

— Хорошо.

Он смотрит на меня какое-то время, а потом спрашивает: — Почему ты не работаешь?

Чувствуя себя неловко, я опускаю глаза на бутылку в своих руках и провожу большим пальцем по этикетке. — Мне не разрешали работать. Но я начну искать ее завтра.

— Я не это имел в виду. — Он переводит дыхание, а затем поясняет: — Я просто хотел узнать, хочешь ли ты работать или сидеть дома. Я просто даю тебе возможность выбора, но мне бы хотелось, чтобы ты оставалась дома и занималась хозяйством. — Уголок его рта приподнимается. — И после того как я попробовал твою еду, я был бы признателен тебе за приготовленную еду время от времени.

Улыбка расплывается по моему лицу. — Какие твои любимые блюда?