Искушенная дьяволом - Мишель Хёрд

Большой Рикки встает и направляется на кухню, в то время как Анджело подходит, чтобы сесть рядом со мной. Он сажает меня к себе на колени, прежде чем его руки обхватывают меня стальными кольцами.

Он снова покрывает поцелуями мои волосы, и я чувствую себя такой любимой, что это вызывает у меня приятный трепет.

Входная дверь открывается, и секунду спустя Тайни врывается в гостиную со смесью вины и паники на лице.

— Тори!

— Я здесь. — Я сажусь немного прямее, но Анджело отказывается отпускать меня.

Тайни обегает диваны, как будто ему не делали операцию пару дней назад, и садится на кофейный столик. Его обеспокоенный взгляд скользит по моему лицу.

— Я в порядке, — говорю я, чтобы успокоить его.

— Мне так чертовски жаль, — стонет он, как будто это он виноват во всем, что со мной случилось.

Я тянусь к нему и сжимаю его руку. — Не надо, Тайни. Ты был в больнице. Прости, что доставила тебе столько беспокойства.

Его большая рука сжимает мою, и на мгновение мне кажется, что он вот-вот заплачет, затем он бормочет: — Я больше никогда не оставлю тебя одну.

Чувствуя, что меня любят, на моих губах появляется легкая улыбка. — Я никогда не отправлюсь в путешествие без тебя.

Большой Рикки входит в гостиную с маленькой тарелкой и двумя ломтиками подгоревшего тоста.

Когда Рита ахает, я понимаю, что она тоже здесь.

— Нет, нет, нет! Она не будет такое есть! — ругает она Большого Рикки. — Отдай мне это.

Рита хватает тарелку и спешит обратно на кухню.

Когда Большой Рикки бросает на меня извиняющийся взгляд, я говорю: — Все в порядке. Могу я попросить об одолжении?

— Все, что угодно.

— Можно мне кофе?

— Сейчас будет, — бормочет он, прежде чем ринуться обратно на кухню.

Анджело издает смешок. — Ты вертишь всеми в этом доме.

Я отпускаю руку Тайни и прислоняюсь спиной к груди Анджело, спрашивая: — Как ты себя чувствуешь, Тайни?

— Я в порядке, — бормочет он. — Больше беспокоюсь о тебе.

— Со мной все будет в порядке.

— Сядь на диван, Тайни, — приказывает Анджело. — Что сказал доктор?

— Что я могу идти, — отвечает Тайни, пересаживаясь на ближайший ко мне диван. — Он сказал, что я могу есть все, что захочу.

— Конечно, он это сделал, — бормочет Анджело, крепче обнимая меня. Он опускает взгляд и мгновение пристально смотрит на меня. — Вам двоим запрещено выходить из дома в течение следующей недели.

Мои губы растягиваются в улыбке. — Ты отстраняешь нас от занятий?

— Да. — Его глаза все еще полны беспокойства.

Рита входит в гостиную и протягивает мне тарелку. Увидев, что тост намазан сливочным сыром, я улыбаюсь ей. — Спасибо.

Мгновение спустя Большой Рикки приносит мне дымящуюся чашку кофе.

— Я чувствую себя избалованной, — бормочу я, откусывая тост.

— Мы так волновались, — говорит Рита, останавливаясь возле кофейного столика.

Я с трудом проглатываю тост и делаю глоток кофе, глядя на людей, которые стали моей семьей.

Дрожащим голосом я шепчу: — Вы все заставите меня плакать.

— Почему? — Спрашивает Анджело, и на его лбу появляется озабоченная морщинка.

— Потому что я чувствую, что меня любят.

Он берет меня за подбородок, и когда я встречаюсь с ним взглядом, он говорит: — Ты любима, детка.

— Все на выход, — приказывает Большой Рикки.

Тайни с ворчанием подчиняется, и я слышу, как он спрашивает Риту: — Что у нас на обед?

Я не слышу ее ответа, полностью сосредоточившись на Анджело.

Он наклоняет голову, затем бормочет: — Что это за выражение?

Я качаю головой и откусываю еще кусочек тоста. Когда я проглатываю его, Анджело приподнимает мое лицо, чтобы я посмотрела на него.

— Говори своими словами.

Мои губы приподнимаются, и жар разливается по моей шее, когда я говорю: — Тебя тоже любят.