Безжалостные люди - Дж. МакЭвой

Она ничего не ответила. Она даже не взглянула на меня. Прошло пять дней, и я боялся, что это только начало.

— Адриана, мне нужна еда. Все, что пожелает Мел, прямо сейчас. — Я отключил телефон, прежде чем сесть на пол перед ней.

По крайней мере, она дышит. Это было единственное утешение, которое у меня было. Листая документы в моей руке, я начал читать, я не хотел, чтобы она чувствовала, что я хочу от нее избавиться или что она мне не нужна. Потому что я очень нуждался в ней.

— Деклан и Монте пытались пробиться через брандмауэры Валеро. Их система не так сильна, как наша, поэтому вместо этого они создали чертову сотню различных брандмауэров. Они могут взломать их, но на это потребуется время. Прямо сейчас им не повезло. Сейчас они работают над одиннадцатым брандмауэром. — Я подождал, скажет ли она что-нибудь, но снова ничего не последовало.

— До сих пор мы разговаривали с семью членами организации Валеро, и все они сказали одно и то же. Вэнс и его семья ушли в подполье. — Я замолчал на мгновение и застонал. — Я так зол, что говорю, как мой дедушка в День Святого Патрика.

МЕЛОДИ

Он заставил меня улыбнуться. Я не знала, видел ли он это, но он заставил меня улыбнуться. Мне было интересно, почему он слегка напрягся, когда упомянул своего дедушку.

— В любом случае, — сказал он без малейшего акцента. — Они скрываются. Мы отслеживаем все их банковские счета. В тот момент, когда мы прорвемся через брандмауэры, мы заберём все до копейки. На данный момент, если кто-нибудь из них снимет хотя бы пенни, мы узнаем об этом. Мы уже сожгли все их известные посевы на обоих полушариях и разбомбили двадцать девять метамфетаминовых лабораторий. Если их больше, мы их найдем. Они никуда от нас не денутся. У них нет другого выбора, кроме как умереть.

Он встал, когда Адриана вошла с миской. Я не могла толком расслышать, о чем они говорили, и мне было все равно. Я хотела снова заснуть, но мое тело не позволяло мне.

— Любимая, — прошептал он надо мной, но я не ответила.

Вздохнув, он легко поднял меня и посадил к себе на колени, как будто я была каким-то ре… ребенком.

— Любимая, ешь. Это просто суп, — сказал он, начав тереть большим пальцем мою нижнюю губу. — Мел, любимая, я умоляю тебя. Открой рот, или я открою его силой.

Я слушала, и он выглядел разочарованным, как будто хотел, чтобы я боролась с ним. Но я устала. Все, чего я хотела, это снова заснуть. Единственный способ, которым я могла это сделать, — это слушать и позволять ему кормить меня по одной ложке за раз.

ДЕНЬ 9

— Уже утро, Мелоди, — сказала Оливия, раздвигая мои шторы так широко, что солнце ослепило меня. Я не хотела солнца. Оно было слишком ярким. Слишком полное радости и жизни. Это были черные дни. Я хотела луну. Я хотела ночь. Я хотела темноты.

Но я слишком устала, чтобы кричать на нее. Вместо этого я просто отвернулась от солнца.

— Чтобы ты знала, я ревновала тебя, — сказала Оливия, присаживаясь на край кровати. — Я все еще немного ревную. Я всегда ревную. Я и не перестану ревновать. Наверное, это связано с тем, что у меня разведенные родители. Ты всегда борешься за внимание, а они всегда отдают его тебе, потому что чувствуют себя виноватыми. Но с тобой это был другой тип ревности.

Уходи, Оливия, — подумала я, но промолчала.

И она продолжила.