Безжалостные люди - Дж. МакЭвой

— Дай мне винтовку, и пуля не войдет тебе в позвоночник, — сказала я ему, ожидая у двери вертолета. Джинкс собирался постоянно кружить вокруг да около. Лиам стоял передо мной, держась за дверную ручку, и просто смотрел на меня, снова. На мгновение, посреди бури, которая была в его глазах, я увидела беспокойство. Он, блядь, беспокоился обо мне, ублюдок. Это был не первый и не последний мой прыжок из самолета. Ему нужно было схватиться за яйца и сделать укол тестостерона, потому что я ни хрена не волновалась. Я просто хотела покончить с этим, чтобы напиться до бесчувствия и уснуть.

Монте подошел, чтобы вручить нам парашюты, но мы оба покачали головами. Они замедлили бы нас только настолько, чтобы нас пристрелили. Нам нужно падать быстро и сильно.

— Джинкс, опусти нас как можно ниже, — сказала я.

Наши желудки опустились, когда мы почувствовали, что вертолет падает. Каким-то образом, зная еще до того, как Джинкс успел заговорить, Лиам открыл дверь, и в темноте ночи мы оба увидели ожидающую внизу яхту. Он оглянулся на меня, но я проигнорировала его и оттолкнулась от стены, чтобы прыгнуть. В тот момент, когда холодный ветерок коснулся моей кожи, я приготовилась к удару о палубу. Когда мое тело приземлилось, я перекатилась, когда в мою сторону полетели пули.

Схватив свой пистолет, я повернулась и выстрелила одному прямо между глаз, как раз в тот момент, когда Лиам упал на плечи другого. Раздались крики и проклятия на русском, когда Лиам появился прямо рядом со мной.

— Часто сюда приходишь? — сказал он, посмеиваясь, когда адреналин явно закачался по его венам. Я предположила, что в тот момент он больше не видел во мне фарфоровую куклу, а другого человека на его стороне. Наконец-то этот придурок прозрел.

— Не совсем, — я старалась не ухмыляться в ответ, когда все больше русских начали стрелять в нас. — Гостеприимство здесь — гребаное дерьмо.

— Тебе следует написать письмо о правилах поведения на яхте.

Закатив глаза, я повернулась и выстрелила человеку на верхней палубе в коленную чашечку.

— Это более экологично. Спасение деревьев и все такое дерьмо.

Он ухмыльнулся, а затем выстрелил в мужчину, который теперь кричал от боли в голове.

— Я никогда не был хорош в переработке отходов.

Вперед вышли еще двое мужчин, один прямо за Лиамом, а другой за мной. Мы оба подняли руки, когда они закричали на нас.

— Kto vy? Vy lokhi! — спросили мужчины.

Лиам улыбнулся мне, он впервые по настоящему улыбнулся, очевидно, наслаждаясь этим.

— Ya, Liam Kallahan. Eto moyа nevesta, vy tozhe mertv.

Как только мужчина закончил, пули попали им в головы, любезно предоставленные Антонио и Нилом, прежде чем вертолет снова скрылся из виду. Секунду спустя зазвонил телефон Лиама, и он перевел его на громкую связь.

— Они в четырех милях отсюда и скоро будут здесь, — сказал Деклан. Лиам ничего не ответил, прежде чем повесить трубку, когда я наклонилась, чтобы взять их оружие.

— Пистолет Ярыгина или Стечкина? — спросила я Лиама, заставив его нахмуриться.

— Русские ни хрена не умеют делать оружие, — сказал он с отвращением, и в его словах был смысл.

Улыбаясь, мы начали выбрасывать несколько тел за борт, пока ждали наших друзей. Это заняло всего секунду, и к тому времени мы сбросили с себя грузных, пьяных русских.

В лодке было тихо, если не считать еще одной команды, возвращавшейся на палубу. Они спотыкались и смеялись, как дураки.

— Vse chertovski narkotiki ushli. Chert by pobral etikh vlagalishcha v ad. Valero sobirayetsya ubit’ nas.

Один из мужчин спросил, где их братья, когда Лиам уже был на ногах.

— Мертвы, — сказал Лиам, когда он выстрелил одному прямо в нос, а я выстрелила другому в глаз. Он закричал от боли, когда я подошла и обыскала его в поисках оборудования. Как только нашла, то пустила еще несколько пуль в него, черт возьми.