Неприкасаемые - Дж. МакЭвой

Никому не разрешалось видеться с ним, но я устала ждать, когда он позовет. Схватив ключи, я направилась по мраморным коридорам к последней двери справа. Когда вы откроете дверь, комната выглядит как кладовая. Однако, если вы найдете стальной дверной замок, спрятанный за шваброй, и откроете его, то там будет другая спальня, и там живёт мой отец, бреющий себе голову перед туалетным столиком в спальне.

— Я говорил тебе не приходить сюда, Мелоди, — прошипел он мне, не потрудившись оторвать взгляд от того, что делал. Он был таким же бледным, как всегда. Его левая рука дрожала каждые несколько мгновений, но он просто продолжал бриться. Темные кудри, которые когда-то украшали его голову, упали на землю.

— Я хотела убедиться, что ты…

— Уходи, — рявкнул он. — Оставь старика умирать.

Я не могла пошевелиться; я просто продолжала смотреть, как падают его волосы.

— Мелоди, уходи! — рявкнул он на меня.

— Нет! — я огрызнулась в ответ, закрывая за собой дверь. — Ты проходишь курс химиотерапии?

Швырнув бритву на комод, он встал и уставился на меня сверху вниз.

— Ты же знаешь, что упрямство непривлекательно. Ты, Мелоди Никки Джованни, всего лишь ребенок, к тому же неблагодарный. Ты не задаешь мне вопросов и не повышаешь на меня свой голос! Я владею этим бизнесом! Может, я и умираю, но я все еще ОРЛАНДО ДЖОВАННИ! Ни ты, ни кто-либо другой не будет относиться ко мне по-другому. Я ясно выразился?

— Ты не умираешь! Ты не так болен, как тебе кажется! Делай химиотерапию, Орландо! Я отказываюсь закапывать тебя в могилу. С тех пор как я была ребенком, ты диктовал мне каждый мой шаг. Я позволяла тебе сделать это из преданности и любви к тебе; я должна была слушаться, потому что ты — все, что у меня есть! Так что нет, ты не можешь умереть. Ты не можешь оставить меня с этим дерьмом и просто сдаться, о Великий Орландо Джованни!

В тот момент, когда я закончила, его правая рука схватила меня за шею и притянула ближе.

— Твоя преданность должна быть направлена на саму себя. Ты должна любить только саму себя! Никто никогда не защитит тебя, кроме тебя самой. Я потратил годы, пытаясь вдолбить это в твою хорошенькую головку, но ты отказываешься это понимать. Ты одна. У тебя никогда не было меня. Пришло время тебе повзрослеть и найти свой собственный чертов путь вместо того, чтобы цепляться за мой!

Крем для бритья, все еще остававшийся на его наполовину выбритой голове, упал мне на руку, когда я попыталась отстраниться. Он отпустил меня, отбросив, как мокрую тряпку. Я соскользнула на прохладный пол. Держась за шею, я пыталась дышать. Я пыталась держать себя в руках, но с меня хватит.

— Повзрослеть, Орландо? ПОВЗРОСЛЕТЬ? — Я закричала, поднимаясь с пола. — Я повзрослела с тех пор, как мне исполнилось шесть! Это чудо, что я не серийный убийца, учитывая то дерьмо, через которое я прошла, и то, что я видела! Возможно, ты швырялся деньгами, тренерами и наставниками в мою сторону, но ты не воспитывал меня, и ты никогда не был рядом со мной. Но эй, если ты хочешь умереть, давай, большой трус! А пока я буду управлять этой… этой гребаной империей в одиночку, и я не буду опускаться до того, чтобы занять первое место, я заработаю его.

— Ты думаешь, что можешь сесть в мое кресло? — Он засмеялся, слегка пошатываясь, когда я потянулась к дверной ручке. — Я видел, как ты пыталась, оно слишком велико для тебя. Ты пыталась, милая. Но не волнуйся, я отложил небольшое состояние вместе с несколькими контактами, которые заинтересуют Каллаханов. Этого должно быть достаточно, чтобы они все еще хотели взять тебя в семью. Я бы не хотел, чтобы моя дочь оказалась на улице.

Я наблюдала, как он, спотыкаясь, подошел к своим новым бутылкам, схватил одну и сделал большой глоток. Он уже был пьян. Он проглотил все это, прежде чем потянуться за следующим.