Потому что живой - Аида Богдан

Девушка, открывшая ему дверь, была вылитая Снежана Дмитриевна, только помоложе. Он вытащил из бумажного пакета ландыши и вручил Маше, у него было ещё два подобных букетика, предназначавшиеся хозяйке дома и её младшей дочери.

— Спасибо, приятно.

Визитёр всё ещё стоял за дверью, когда в прихожую выбежали дети. Им было лет по 10–11, оба были слишком юны и непосредственны, чтобы промолчать и не сделать резонное замечание старшей сестре:

— А ты чего держишь гостя на пороге? Ох и влетит тебе сейчас от мамы, — пропела шустрая девчушка, главная заводила в этой парочке, — ой, цветочки, какая прелесть.

— Тут и для тебя есть, вот, держи, — Фарух протянул букет.

— Какие красивые, — прошептала она, осторожно прикасаясь к ландышам своим очаровательным носиком.

— Ещё одна застыла, как вкопанная, обе влюбились что ли? — подозрительно спросил мальчик, глядя на сестёр.

— Это Машка влюбилась, ты только глянь на неё.

— А-ну, кыш отсюда, дурачки малолетние, — прикрикнула на ребят Мария и шутливо топнула ногой, отчего те заливисто рассмеялись.

— Димка, айда со мной, мне нужна ваза, чтобы поставить цветы в воду.

— И мой букет поставь, пожалуйста, — попросила Маша, а потом наконец обратилась к гостю, — ещё раз здравствуйте, Фарух, простите, что-то я и впрямь сегодня туплю, проходите. Мы вас ждали, давайте вашу сумку.

— Я сам, можно? Девушкам нельзя носить тяжести.

— Как скажете, тогда вперёд и с песней.

— Петь я, к сожалению, не особо умею, да и танцевать тоже.

— Это не страшно, мы не устраиваем подобных испытаний для наших друзей.

— А вас как зовут?

— Меня Мария, можно Маша и на ты.

— Хорошо, так гораздо проще.

Она провела парня на кухню, где в духовке допекалась утка, разнося по всему дому божественные ароматы. Родители спешно переодевались, запершись в спальне, им не хватило каких-то 5 минут, чтобы успеть к приходу гостя.

Брат стоял на балконе и разговаривал по телефону со своей девушкой, а младшие двойняшки чинно уселись на диване в гостиной, играя в молчанку, которую порекомендовал Ваня, желая их утихомирить.

— Думаю, чайнаки ещё горячий, поэтому можно подавать на стол, не разогревая.

— Сейчас мама придёт и скажет, куда поставить.

— В вашем доме очень вкусно пахнет, я ещё внизу, только войдя в подъезд, безошибочно определил, куда нужно идти.

— Да, у нас тут с утра всё шкворчит и пыхтит.

— Сказать по-честному, я жутко голоден, — признался парень, не испытывая никакой неловкости, словно бывал в этом доме не раз и не два.

— У меня тоже с утра маковой росинки во рту не было, хотела, понимаешь ли, устроить себе разгрузочный день. Пришла с занятий, а здесь наметился пир горой, в общем, прощай моя осиная талия.

— Думаю, ничего с твоей талией не сделается.

— Хочется верить, хотя, мой преподаватель по вокалу говорит, что мне бы не мешало поправиться.

— И он прав. Кстати, а где ты учишься, если не секрет?

— Никакого секрета, я студентка консерватории, а брат учится на юриста, хочет пойти по стопам отца.

— Ого, как интересно.

— Уверяю тебя, скука смертная, так и Ванька наш говорит.

— У вас в семье все Иваны, как я понял?

— Да, так повелось с давних пор. В роду по папиной линии, из поколения в поколение всех старших сыновей называют Иванами, а те, в свою очередь, проделывают тоже самое со своими наследниками.

— Хорошая традиция, тем более, очень красивое имя, такое прям, настоящее, русское, впрочем, как и Мария. Кажется, цветок есть такой, Иван-да-Марья называется, верно?

— Есть, и очень симпатичный на вид.

— Хотел бы я взглянуть на него.

— В интернете можно посмотреть, у него два цвета, фиолетовый и жёлтый,

— Добрый день, можно присоединиться к вашей непринуждённой беседе? спросил Иван младший, заходя на кухню.

— Мог бы и не спрашивать, чего ты, как неродной? Знакомься, это Фарух.