Потому что живой - Аида Богдан

— Да, жив-здоров, он так и живёт в Афгане, в горах, мама иногда пишет ему длинные послания, а он ей отвечает.

— Неужто в наше время всё ещё пишут письма? — удивилась Маша, — Можно же по скайпу общаться, кстати, это очень удобно, Фарух.

— Я знаю, мы с родителями часто созваниваемся по скайпу.

— А давай прямо сейчас позвоним твоим родителям? — предложил Ваня.

— Сынок, думаю, это не слишком удобно, — запротестовала Снежка.

— А что здесь такого? Мы просто спросим у мамы Фаруха, помнит ли она пленного русского солдата?

— Меня называли урус или гяур, именно тогда я начал изучать пушту, а Васима учила русский. Кстати, твоя мама умеет говорить по-русски?

— Умеет, но это я её научил.

— Тогда, это точно не та Васима, — огорчился Иван старший.

— Да что вы всё гадаете, когда можно позвонить прямо сейчас и узнать? Для этого всего лишь нужно имя скайпа Фаруха, — воскликнула Маша, поддержав идею брата.

— Только если он сам не против.

— Не против, конечно. Уверен, что мои родители буду рады узнать, что я познакомился с такими замечательными людьми, как вы.

И только младших двойняшек совершенно не интересовало, кто, кому и кем приходится, они не участвовали в разговоре, а сосредоточенно ели сладкий десерт. Им было невдомёк, что очень скоро в жизни их семьи наступят большие перемены. Съев по куску торта, Димка и Снежка отпросились гулять.

После их ухода, все переместились к компьютеру. Через несколько минут Зелимхан вышел на связь с сыном и позвал жену. Васима радостно заговорила со своим первенцем и даже не сразу сообразила, что он не один, пока перед ней на экране не возник седой мужчина, с до боли знакомыми чертами.

Глава 36 Любая правда лучше лжи…

Глаза женщины расширились от удивления и шока, она тут же нажала на отбой, но сделала это скорее машинально, неосознанно, в порыве страха. Несомненно, это был он, её первая любовь. Мужчину невозможно было не узнать, несмотря на годы, и на шрам во всю щёку, который, признаться, совсем его не портил.

Когда-то давно, ещё до того, как Васима вышла замуж во второй раз, она часто представляла себе их встречу, мечтая увидеть Ванью ещё раз, хотя бы одним глазком. Позже, чувства к мужу вытеснили сердечную привязанность к урусу и она, наконец, смогла испытать счастье взаимной любви.

Когда сын заговорил о поездке в далёкую Россию, женщина забеспокоилась, смутно предполагая, чем всё это может закончиться. Она не хотела, чтобы Фарух узнал о правду об отце и всерьёз опасалась, что её тайна будет раскрыта.

Однако, Зелимхан убедил жену, что невозможно случайно встретиться в стране, с населением свыше 140 миллионов жителей, с огромнейшей территорией и бескрайними просторами. К тому же, Фарух собирался в столицу, а Иван жил в Самаре, на Волге, это Васима хорошо запомнила из его рассказов о Родине.

— Только, ради Аллаха, сынок, не езди на Волгу, говорят там бурное течение

— Да я и не собирался, мне бы до Москвы добраться.

— Вот и оставайся там, а то можешь утонуть. Материнское сердце всё чувствует, поэтому пообещай, что не сдвинешься с места и будешь хорошо учиться.

— Как скажешь, мамочка, — послушно кивал Фарух, внутренне подсмеиваясь над её предрассудками, — не тревожься за меня, родная, я не пропаду.

— Знал бы ты, как мне не хочется отпускать тебя.

— Наш сын прежде всего мужчина, негоже держать его возле своей юбки, женщина, — строго сказал Зелимхан.

Он старался не показывать свои чувства на людях. Васима долгое время была его мечтой, а потом стала сбывшейся явью, чувства к ней не угасли за долгие годы и до сих пор пылали в нём огнём, вызывая пожар в груди, при одном только прикосновении.

Его не привлекала ни одна другая женщина, даже самой редкой красоты, потому что сердце было навек отдано любимой жене. Даже после её откровений о близости с пленником, любовь Зелимхана не стала меньше.