Потому что живой - Аида Богдан

— Пусть пока поедят молозиво, это очень полезно.

— А если молока совсем не будет?

— Будет, вот посмотришь, ты главное не нервничай и старайся хорошо есть.

А ночью Снежане приснился Иван, который держал её в крепких объятиях, совсем, как тогда, в свой приезд в отпуск. Только на этот раз он сидел рядом с ней, в палате роддома, словно обычный посетитель, только почему-то без халата, ему видно разрешили пройти в военной форме.

— Ванечка, ты живой, мой хороший?

— Как видишь, Снежинка.

— Неужели это правда?

— Да, милая, вот пришёл тебе сказать спасибо за детей.

— Это тебе спасибо, они чудесные. Скажи, ты их уже видел?

— Ага, оба похожи на тебя.

— А вот и нет, сынок вылитый ты, так же хмурит брови и весьма серьёзен.

— Я очень этому рад, а доченька красавица, совсем, как её замечательная мамочка.

— Ты же больше не уедешь?

— Прости, любимая, я бы очень хотел остаться, но не могу.

— Нет, не бросай меня снова, Ванечка, — Снежка судорожно хватала его за руки, не желая отпускать от себя.

— Я непременно вернусь, знай это.

Парень вдруг стал растворяться в воздухе, постепенно, пока совсем не исчез. Она проснулась вся в холодном поту и натолкнулась на участливый взгляд дежурного доктора, его прохладные руки лежали на её разгорячённом лбу.

— Ты чего это удумала, Романова? Откуда жар? Или может хочешь задержаться у нас подольше?

— Где мой Ваня?

— Какой Ваня, сын что ли?

— Он только что был здесь, задержите его пожалуйста, ему нельзя на войну, его снова убьют.

— Так, понятно, у тебя бред.

— Я хочу к нему, отпустите.

— Вот сейчас прям, всё брошу и отпущу, прежде всего, думай о детях, поняла меня? А пока будем понижать жар.

Вокруг молодой женщины тотчас забегали обеспокоенные медики и вскоре температуру удалось сбить. Непонятно, что это было, зарождающаяся простуда или вирус, однако, к утру все симптомы резко исчезли сами собой.

Снежану с детьми выписали из роддома через неделю, забирали её отец с матерью и дядя со своей супругой. Обоих младенцев вручили растерянным мужчинам. Они завалили молодую мать цветами, а врачам и медсёстрам вручили пакеты с конфетами и коньяком.

Родители сразу же подключились к заботе о внуках, для них было главным, чтобы дочь могла учиться дальше. На первых порах было трудно, молодая мать пролила немало слёз, прежде чем смогла наладить грудное вскармливание.

Научилась сцеживаться, замораживала молоко в бутылочках, чтобы было чем кормить младенцев, пока она на занятиях. С Ванечкой и Манечкой нянчились все, включая деда и бабушку, которые с удовольствием помогали, в свободное от работы время.

Кроме того, Полина Григорьевна договорилась с опытной соседкой, которая воспитала не одно поколение детишек. Она невольно любовалась, глядя, как ловко та управляется с младенцами, пеленает, кормит, переодевает, укладывает спать и поёт колыбельные.

В общем, в отсутствие домашних, дети были под надёжным присмотром, и это было самое главное. С такими надёжными помощниками Снежане удалось успешно сдать экзамены и перейти на второй курс. Она с облегчением ушла на летние каникулы.

К сентябрю детишки ещё больше подрастут и всем станет значительно легче. В общем, несмотря на определённые трудности, жизнь продолжалась. В стране менялся общественный строй и происходили большие перемены.

Меж тем, в далёком Афганистане при любой власти сохранялся патриархат. Традиции и обычаи передавались из поколения в поколение, из уст в уста. В семье Самандара тоже всегда главенствовал мужчина.

У него было две жены и от каждой по сыну, единственная дочь Васима была от самой первой, что умерла, рожая второго ребёнка, младенец тоже не выжил. Мужчина недолго горевал и сразу привёл в дом вторую, а потом и третью жену.