Храни меня - Саммер О'Тул

Например, о том, что лежит передо мной, холодное, серое, окутанное запахом смерти, с грубо зашитым Y-образным разрезом на груди и животе — не стоит беспокоиться о шрамах на трупе. Швы — это остатки первоначального вскрытия, проведенного в офисе коронера Джун-Харбор, после чего тело оказалось невостребованным и было передано в Институт судебной антропологии Верано. Их дары всегда веселее, чем стариков, которые умирают и отдают свои тела науке.

Женщина. Белая. От двадцати до тридцати лет. Причина смерти: Асфиксия от удушения руками, присутствует перелом подъязычной кости. Причина смерти: Убийство.

Это начало и конец ее истории, но меня интересует середина. Она вся в посмертных повреждениях. Ссадины на щеках и конечностях — скорее всего, это защитные или случайные раны, а не от оружия. Свежие синяки в виде отпечатков рук окольцовывают ее горло, а другой синяк, возможно, несколько более давний, оттеняет ее скулу. Сырая кожа на лодыжках и запястьях свидетельствует о том, что ее связывали. Ее ноги были вымыты коронером, но под ногтями осталась грязь. Небольшие ссадины на подошвах ног свидетельствуют о том, что она ходила босиком по улице.

Ее зубы и волосы не показывают признаков недоедания или плохого здоровья, так что ее не могли держать долго. Более того, ее волосы окрашены в балаяж — услуга, которая с легкостью стоит несколько сотен долларов, — и я могу сказать, что ей делали ортодонтическую операцию. Никаких признаков наркотической зависимости. Это не тот человек, который исчезает, и никто его не ищет. Так почему же ее тело осталось невостребованным?

Знакомый привкус тайны обволакивает мой язык, а пульс учащается от нетерпения копнуть глубже.

Я вижу здесь так много трупов, что детали часто начинают сливаться воедино. В конце концов, убийцы редко бывают оригинальными. Люди смотрят криминальные драмы и думают, что каждое убийство — это уникальный ритуал, совершенный каким-то безумцем, у которого проблемы с мамочкой вызвали бы у Фрейда приступ ярости. Правда в том, что большинство из них совершаются женоненавистниками, не умеющими контролировать свои эмоции.

Но когда в двух случаях обнаруживаются почти одинаковые повреждения… это привлекает мое внимание.

Я осторожно переворачиваю тело, и мое сердце колотится чуть сильнее. На лопатке яркий след от посмертного ожога. Это не было пыткой. Я присматриваюсь внимательнее, и мои ладони потеют под нитриловыми перчатками. Как и на теле другой женщины, поступившей к нам на прошлой неделе, ожог повредил ранее существовавшую татуировку, и небольшие следы чернил все еще видны.

Убийцы нередко стараются затруднить опознание своих жертв и, следовательно, любую связь, которая могла бы привести к ним, — отрезают пальцы, удаляют зубы, скрывают опознавательные знаки или татуировки. Но здесь слишком много сходств, чтобы их игнорировать.

Кто-то похищает и убивает женщин.

Я смотрю на экран своего компьютера в лаборатории, не в силах осознать увиденное. Все то же самое. И в то же время разное.

Я сравниваю размеры отпечатков рук на шее обеих неизвестных уже большую часть часа, пытаясь понять, где я ошибаюсь, потому что они не совпадают. Две руки разного размера означают двух разных убийц.

Но все остальное совпадает, вплоть до образцов почвы, взятых с тел. Уникальный состав — точное совпадение. Меня все больше расстраивает, что в нашей базе данных по составу и местонахождению нет этого.

Должно быть два или более убийц, убивающих женщин. Не могу поверить, что я ничего не слышала об этом в новостях. Еще один потенциальный серийный убийца был бы во всех новостях, особенно после той бури дерьма, которую вызвал июньский Истребитель Харбора.

Но это не моя работа — раскрывать дело, а полиции. Они уже осмотрели тела и не могли прийти к такому же выводу. Они ошибаются или я?