Бог Войны - Рина Кент

— Хочешь чаю? Печенья? — спрашивает тетя Эльза, когда мы садимся на высокий диван напротив выключенного камина.

— Нет, спасибо.

— Ты мало ела.

— У меня уже буквально нет места в животе.

Она смеется, звук мягкий в тишине.

— Я рада это слышать. Жаль, что Илай не смог присоединиться к нам сегодня вечером.

— У него поздняя встреча. Знаешь, из-за всего, что происходит, — именно поэтому я выбрала этот день, чтобы навестить его родителей. Я не хочу, чтобы он был рядом.

— Да, — ее брови сходятся вместе в нежной хмурой гримасе, прежде чем она вздыхает. — Я просто рада, что вы двое в порядке. Я испугалась, когда впервые услышала об этом инциденте. Это навеяло плохие воспоминания.

— Какие воспоминания?

Она поднимает голову, и в ее светло-голубых глазах появляется недоверчивый взгляд, после чего она принужденно улыбается.

— Ничего важного. Я просто хочу, чтобы он иногда был помягче.

— Я тоже, — шепчу я.

— О, мне так жаль, Ава. Должно быть, это было страшно.

— Не совсем. Это было… что-то, но не совсем страшное, — я гримасничаю. — Хотя не уверена, что это говорит обо мне.

Особенно учитывая, что сразу после этого я трахалась с ним и выкрикивала его имя, когда кончала на его члене.

— Это говорит о том, что ты ему подходишь, — тетя Эльза похлопывает меня по руке. — Я уже говорила тебе об этом, но ты не помнишь, поэтому я повторю. Я так рада, что ты с ним, Ава. Я всегда считала, что ему нужен кто-то вроде тебя, и я рада, что он наконец-то понял это.

— Я не так уж много делаю.

— Ты делаешь больше, чем думаешь. Он выглядит счастливее и спокойнее.

— В каком месте? Он всегда с каменным лицом.

— Я его мать. Я вижу это, когда смотрю на него. Он изменился, и мне хочется думать, что к лучшему, — она сжимает мою руку. — Спасибо, что помогаешь ему жить, выходить на улицу, дышать нормально время от времени.

— Я как бы шантажирую его этим.

Она смеется.

— И я благодарна за это.

— Боже. Надеюсь, он больше похож на тебя.

— Похож, — она смотрит на невидимую точку на стене. — Все думают, что он похож на своего отца, но я тоже его воспитывала и постаралась вбить в него мораль. Если он когда-нибудь проявит неуважение к тебе, я должна об этом узнать.

— Он этого не сделает, — и я говорю серьезно, он никогда не проявлял ко мне неуважения. Он просто любит разбивать мое сердце всякий раз, когда оно снова восстанавливается.

— Хорошо. И, Ава?

— Да?

— Ему повезло, что у него есть ты. Я знаю, что иногда он бывает вспыльчивым.

— Иногда?

— Большую часть времени, но ты тоже вспыльчивая, юная леди.

— Виновата, — я поднимаю обе руки.

— Это лучше, чем если бы ты была кроткой. По крайней мере, так ты знаешь, как с ним обращаться.

— Знаю?

— Да. На днях он спрашивал отца, что делать, если ему кажется, что ситуация выходит из-под контроля, и он оказывается на грани срыва.

Я пододвигаюсь ближе.

— И что сказал дядя Эйден?

— Если ты не можешь позволить себе сорваться и выйти из ситуации невредимым или с теми результатами, на которые рассчитываешь, разумнее всего будет уйти. Даже на время.

Мои губы подрагивают. Наверное, именно поэтому он часто запирается от меня в своем кабинете. Конечно, я не даю ему покоя и часто захожу туда с книгой и ведерком сахарной ваты в руках и начинаю читать напротив него, лежа на диване, задрав ноги, или на животе на полу.

Неудивительно, что за это я получаю такой свирепый секс, что потом едва могу ходить, и ему приходится нести меня на руках.

Я играю с его контролем, хотя думала, что просто веду себя как грубиянка. Упс.

— Лео упомянул, что между Илаем и дядей Эйденом сейчас напряженные отношения. Ты знаешь что-нибудь об этом?

— Лео?

— Леонардо… о, Хендерсон?

— А. Никогда не слышала, чтобы его называли по имени.