Бог Войны - Рина Кент

Впервые я играю для себя.

Однако я хочу, чтобы он увидел меня в самом ярком свете. Я хочу, чтобы он посмотрел и пожалел обо всем, что сделал со мной.

Я хочу, чтобы он понял, что потерял меня. И хотя у него аллергия на чувства, я надеюсь, что его это немного заденет.

Или много.

Или достаточно, чтобы я смогла зашить свои зараженные раны.

Я с трепетом вдыхаю последнюю ноту первой и единственной части сонаты, которую играю сегодня вечером.

Разрозненные аплодисменты заполняют зал, а затем превращаются во все более громкий шум. Я медленно открываю глаза: люди аплодируют и кричат «Браво», во главе с Ари.

Только теперь с ней нет Илая.

Мой внутренний монолог, который я вела несколько секунд назад, падает на пол, когда на меня обрушивается более сильная эмоция. Отторжение.

Я встаю на нетвердые ноги и несколько раз кланяюсь, в основном чтобы скрыть дрожание губ.

Когда я выпрямляюсь, чтобы уйти со сцены, мой каблук замирает на полу, а губы разъезжаются.

Илай идет ко мне, неся массивный букет красиво уложенных розовых цветов.

Я дважды моргаю, пытаясь вернуться к реальности, но все, что я вижу, — это как мой муж преодолевает расстояние своими длинными ногами, а затем предлагает мне цветы.

— Ты хорошо справилась, — его прохладный, грубый голос звучит в воздухе, как колыбельная.

— Кто ты и что ты сделал с моим жестоким, бесчувственным мужем?

Его губы трогает легкая улыбка.

— Наслаждайся этой версией, пока можешь.

— То есть до того, как в чат войдет твой злой близнец?

— Что-то вроде того, — он кладет цветы мне в руки, и я остро ощущаю вспышки фотокамер. — Я никогда не сомневался в тебе.

— Значит, хоть кто-то из нас, — я чувствую, как мои щеки становятся на тон розовее, чем цветы, несмотря на все мои попытки остаться незамеченной. — Я готова пойти домой, поесть супа, а потом заставить Сэм пустить кровь из ушей, болтая без умолку.

— Ерунда. Мы должны отпраздновать.

Мои губы раскрываются второй раз за минуту, прежде чем я прихожу в себя.

— Я не выигрывала никаких соревнований. Это не повод для празднования.

— Ты впервые после долгого времени чувствуешь себя комфортно с виолончелью, и я считаю, что это достаточная причина.

— Ари присоединится к нам?

— Нет. Она уже едет в дом твоих родителей, пока мы разговариваем.

Конечно, Лео пытается оттащить слегка взбешенную Ари, которая продолжает болтать без умолку.

Без шуток. Мы с сестрой можем болтать целыми ночами. Ни у одной из нас нет физической возможности закончить разговор и просто заткнуться.

Я улыбаюсь.

— Почти уверена, что она засоряет чопорные уши Лео ругательствами, которые он не в состоянии вынести.

— Хендерсону не помешало бы поучиться жизни в реальном мире, — он кладет руку мне на спину и ведет меня вниз по лестнице, его прикосновение посылает ударную волну через мою одежду и нагревает мою кожу. — Увидимся у машины через пятнадцать минут?

Я поглаживаю один из цветов, глядя на него сверху.

— Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что ты приглашаешь меня на свидание.

Он смотрит на меня такими загадочными глазами, которые кажутся слишком знакомыми. Слишком сырыми. Много лет назад Илай был идеей, божеством и бессмысленным идолом.

Впервые он кажется реальным. Достаточно близким, чтобы прикоснуться, почувствовать запах и вдохнуть его.

— Хочешь свидание, миссис Кинг?

— Может, и хочу.

— Тогда, возможно, я исполню твое желание.

Он отпускает меня у входа в холл, и отсутствие его прикосновений электризует. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но закрываю его, когда понимаю, что потеряла дар речи.

Как только я оказываюсь в раздевалке, я хватаю свой телефон, чтобы сфотографировать цветы.

Я замираю, когда вижу еще два сообщения от Илая, отправленные примерно в то время, когда я вышла на сцену.