Всегда твой - Кай Хара

— Черт. Смотри, куда летишь, придурок, — рычит хорошо знакомый мне голос.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как дверь начинает открываться. Я взвизгиваю от неожиданности, настораживаюсь и пригибаюсь, чтобы спрятаться за перегородкой.

— Это была твоя гениальная идея, ублюдок, — пробормотал Рис в ответ. — Если бы ты мог подождать еще час, как я сказал, нам бы не пришлось этого делать.

Я выглядываю из-за перегородки, чтобы успеть услышать, как Тайер говорит мальчикам.

— Вам нельзя здесь находиться, это плохая примета!

Наконец они появляются в поле зрения, и я вижу, что Феникс закрывает глаза повязкой, а Рис помогает ему войти в комнату. Отсутствие у него зрения объясняет шум, который они подняли, прежде чем войти в будуар, где я готовлюсь. Должно быть, они наткнулись на стену.

— Вот почему у него завязаны глаза, любимая, — говорит Рис своей девушке. — Так он ее не увидит.

— Не думаю, что это так работает, — с сомнением говорит Нера.

— Так ему и скажи. Он чертовски упрям. Он вбил себе в голову, что хочет увидеть ее до свадьбы, и не стал слушать доводы разума. Оставалось либо помогать ему, либо смотреть, как он в одиночку выходит из комнаты с завязанными глазами, и надеяться на лучшее. — Он небрежно заметил.

— Удивительно, что он воспользовался дверью, — сухо отвечает Нера.

— Я вряд ли смогу вскарабкаться на дерево с завязанными глазами, — Феникс отвечает. — Где она? Я хочу увидеть и поговорить со своей женой. — Его руки слепо тянутся ко мне.

— Я еще не твоя жена. — Я улыбаюсь и выхожу из-за перегородки. Рис прикрывает глаза и отворачивается, не глядя на меня.

Феникс поворачивает голову на звук моего голоса, и по его губам расползается медленная улыбка.

— Всем выйти. — Он приказывает.

Они делают так, как он говорит, мама целует меня в щеку, когда уходит, и мы остаемся одни.

Он снова протягивает мне руку.

— Где ты?

— Здесь, — говорю я, вкладывая свою ладонь в его.

Он резко притягивает меня к себе, одной рукой обхватывая мою талию и прижимаясь к изгибу моей задницы, а другой обхватывая мою шею.

— Моя невеста, — мурлычет он, и его губы находят мои в жарком поцелуе.

Я позволяю себе упасть в его объятия, наслаждаясь тем, как он прикасается ко мне. Он поглощает меня, как и всегда, и я чувствую, что дрожу в ответ на прикосновения его пальцев к моей коже.

Он отстраняется и опускает свое лицо в ложбинку на моей шее, обнимая меня за горло. Я хихикаю, когда его язык выныривает и лижет мою точку пульса.

— Что ты здесь делаешь, Никс?

— Я скучал по тебе. — Он недовольно шепчет. — Тебе больше никогда не позволено проводить ночь вдали от меня.

Я улыбаюсь и сдерживаю смех над его раздраженным тоном.

По традиции я провела ночь перед свадьбой вдали от жениха. Вчера утром я уехала из Обонны в Хэмпшир, где состоится наша свадьба, так что мы провели врозь два дня — больше всего с тех пор, как снова были вместе.

После того как он снова сделал мне предложение, он удивил меня официальной вечеринкой в честь помолвки в доме моих родителей. Моя семья и все мои друзья приехали издалека, чтобы отпраздновать наше воссоединение.

Мы пили, смеялись, я демонстрировала свое кольцо, а Феникс все это время держал свою руку на моем бедре, прямо над его татуировкой.

Когда все уехали, мы отправились в наш новый дом, сели на балконе хозяйской спальни и стали смотреть на звезды. Потом он разложил кучу одеял на полу в еще пустой спальне, и мы всю ночь крестили наш новый дом.

За пять месяцев, прошедших с тех пор, жизнь была близка к идеальной. Более того, она была… легкой. Любить его было тем, что я делала втайне на протяжении многих лет, а возможность делать это открыто словно свалила с моих плеч тяжелый груз, и мы естественно влились в наши новые, настоящие отношения.