Злость быстро последовала по пятам за похотью, когда я понял, что это шоу не для меня. Сотни мужчин смотрели на то, чего я когда-то чертовски сильно хотел.

Я мог только представить, какие непристойные мысли посещали их, когда они смотрели на нее. Что бы я ни придумал в своей голове, я знал, что они тоже будут это представлять. От одной мысли о том, какие фантазии они вынашивают о ней, яростно сжимал руки в кулаки, а адреналин бурлил в моих венах. Не слишком ли многого я прошу, чтобы она оставалась дома, желательно прикрытая с головы до ног, без единого сантиметра кожи, выставленного на обозрение другим мужчинам?

Я окончательно сорвался, когда услышал, как Фрейзер пристает к ней. Ему повезло, что при первом же ударе он смялся, как дешевый стул на лужайке.

Я планировал убить его.

Мне удалось сдержать себя достаточно долго, чтобы уйти с ринга, но я снова потерял контроль, когда подумал, что она все еще там, в этом наряде. После этого животное желание заставить ее подчиниться мне взяло верх над всеми рациональными мыслями. Я со злостью топтался по заброшенной кухне, пока мой взгляд не остановился на лопатке, и у меня созрел план.

Ощущение ее задницы, пульсирующей под моей кожей, ее постепенно нагревающейся и краснеющей кожи заставляло меня подавлять громкие стоны удовольствия. Она лежала и принимала его, ее умный рот уступал место естественной покорности хорошей девочки, какой я ее знал.

Ее крики и стоны, а также то, как она выгнула свою задницу навстречу мне в какой-то момент… Черт, эти звуки и визуальные образы запечатлелись в моих ушах и глазах на всю жизнь.

Я провожу рукой по лицу и челюсти с разочарованным стоном. Я теряю контроль над собой, когда дело касается ее. Такое ощущение, что она подстерегает меня на каждом шагу, заставляя отдавать сантиметр за сантиметром, пока я не останусь без последних осколков своей сдержанности.

Я должен был трахнуть Глорию, когда она предложила. Я закрыл глаза и попытался насладиться ее ртом на своей шее, но в моем мозгу беспрестанно возникали образы ярко-рыжих волос и пронзительных зеленых глаз, дразня меня.

Я не мог трахнуть Сикс, и, очевидно, мой член не позволил бы мне трахнуть кого-нибудь еще.

* * *

На следующий день я выхожу из здания на обед, когда меня вталкивает в пустой класс кто-то меньший по размеру, но причудливо сильный.

Я поворачиваюсь и хмуро смотрю на Неру, стоящую со скрещенными на груди руками.

— Что тебе нужно?

— Что происходит между тобой и Сикс? — спрашивает Нера, прищурив взгляд — Я видела, как ты выскользнул из раздевалки, когда она вчера переодевалась, что и так было очень странно, но она еще и не сказала мне об этом после, а это еще более странно.

Значит, она не рассказала своим друзьям о том, что произошло между нами в раздевалке.

Это интересно.

И это раздражает.

Я подхожу к Нере, пытаясь запугать ее своими габаритами, но она остается на месте, упрямо вскинув подбородок.

— Я не должен тебе ничего отвечать, — вырывается у меня.

Я пытаюсь пройти мимо нее, но она хватает меня за предплечье и заставляет повернуться.

— За эти годы ты достаточно обидел мою лучшую подругу. Я видела выражение твоего лица, когда ты вышел из раздевалки. — Она говорит, сузив глаза. — Там что-то случилось, я в этом уверена. Не морочь ей голову, Феникс. Реши, ненавидишь ты ее или любишь, иначе ты снова разобьешь ей сердце.

— Меня не интересует ее сердце, — категорично заявляю я. И не добавляю, что оно уже принадлежит моему брату и никогда не достанется мне, даже если бы я этого захотел.

Незапланированный разговор с Нерой дает мне прекрасную возможность попросить то, что я хочу.

— У тебя есть видео, которое Тайер снимала во время боя? Я видел, как она доставала телефон.

— Да, — говорит она, доставая свой телефон и разблокировав его. — А что?

— Скинь его мне.