Неспортивное поведение - Рэйчел Дайкен

— Я не трахаю парней.

— Пофиг, — прошипела я. — Ты знаешь, о чем я!

— Извини.

Меня настолько потрясло, произнесенное им слово, что у меня «отвалилась» челюсть как раз в тот момент, когда распахнулась дверь. На Харли были джинсы-бойфренды, черные берцы, белая блузка с оголенными плечами и шапка с надписью «Эмоционально недоступна».

Миллер присвистнул.

Она была потрясающе красива с огненно-рыжими волосами и сине-голубыми глазами, на ней практически не было косметики, лишь тушь и блеск для губ. Взглянув на нее, каждая неуверенная в себе девушка захотела бы сброситься со скалы.

А еще Харли была одной из самых независимых личностей, которых я знала.

В первую очередь именно по этой причине я ее и позвала.

И умоляла ее пойти, хотя и не «зависала» с ней много месяцев, но не из-за того, что мне не нравилась ее компания, а из-за того, что я была за границей, а Харли была моделью рекламирующей экипировку для спортсменов, путешествовала по миру и занималась йогой на песчаных пляжах — она на самом деле очень сильно выделялась. Фактически, она больше походила на девушку из рок-группы.

— Что? — Харли пожала плечами. — Ребята, вы готовы это сделать?

Миллер протянул ей руку со словами:

— Я Квинтон…

— Да, я знаю, кто ты, у меня есть телевизор. Ой, ребята, а еще я видела в новостях вашу ну очень уж пикантную фотографию, — она подмигнула. — Думаю, можно с уверенностью сказать, что даже моя бабуля знает, кто ты такой, а она слепая на правый глаз. Дайте-ка я возьму свое пальто.

— Замечательно, — выдохнул Миллер. — Это совсем не странно. — Он повернулся ко мне. — Ты точно уверена, что твой брат не присылал тебе никаких предупреждающих СМС о том, что собирается меня убить?

— Ни одного. — Я нахмурилась. — Все это вызывает разочарование, если ты меня спросишь, я имею в виду, каким отношениям не нужно немного перчинки?

— Немного перчинки — это секс-шоп. А перчинка по версии Джекса — это мачете. — Миллер покачал головой. — Огромная разница между этими специями, Вафелька.

— Вафелька? — произнесла Харли, появившись снова, с пальто в руке.

— Игнорируй Цыпленочка, он расстроен тем, что его член сегодня утром не выбрался из курятника. — Я погладила Миллера по плечу. Он послал мне напряженный взгляд. Я подмигнула.

— У меня плохое предчувствие по этому поводу, — громко сказал Миллер.

— Выше голову. — Я схватила его за руку. — По крайней мере, его внимание будет сосредоточено не на твоем убийстве. И ты еще называешь меня бессердечной.

Я абстрагировалась от извинения, которое он попросил несколько минут назад.

И не знала, быть ли мне благодарной или разочарованной.

Ведь в этот момент он говорил, словно сам в это верил.

И к лучшему то, что я игнорировала любые извинения с его стороны — мне было легче справиться с Миллером Квинтоном, являвшемся мужиком-шлюхой и раздражающим фальшивым парнем. А Миллера Квинтона, мужчину, который извинялся, который смотрел на тебя так, словно действительно говорил, что думал, словно хотел это доказать… Ну, от этого не смогла бы отказаться ни одна женщина.

А я была слабее большинства.

В конце концов, я уже с ним спала дважды за одну ночь, при этом полностью понимая, что он, скорее всего, урод.

Я просто не думала, что узнаю об этом, когда он будет паковать мои чемоданы.

Я скривилась.

— Ты в порядке? — спросила Харли.

— Никогда не чувствовала себя лучше, — соврала я.

Мы в молчании подошли к машине.

За рулем был Миллер, хоть я и просила ключи.

А я натаскивала Харли, рассказывая обо всех возможностях, с помощью которых она сможет расположить к себе Джекса и отвлечь его от всего того стресса, что был в жизни брата.

Я просто надеялась, что это сработает.

Мой телефон завибрировал.

МАМА:Отец хочет повидаться с тобой в понедельник. К тому времени он должен почувствовать себя лучше.