Леди и лев - Керк Синтия (2005)

– А древние египтяне приписывали зловещие свойства только богам, олицетворяющим мужское начало, – продолжала она, не обращая внимания на его поддразнивание. – А богинь всегда считали добрыми и справедливыми, какими в действительности и являются женщины.

Как раз в этот момент проснулась Нефер и громко мяукнула. Они одновременно посмотрели в сторону солнечных часов, в тени которых лежала, развалившись, любимица Шарлотты.

– Вот, даже Нефер со мной согласна.

– Конечно. – Он указал на лотки с амулетами: – Вы скоро закончите их разбирать?

Она кивнула:

– Большинство материалов, которые откопали мой отец и я, уже были занесены в каталог. Мне не терпится поскорее разобрать последние ящики из Египта. То, что мы выкопали вместе с Йеном, еще толком не описано.

Дилан брал амулеты, вертя их в руках и разглядывая на солнце.

– В них находятся результаты раскопок, сделанных в течение двух сезонов. Ящики должны прийти со дня на день, и я уверен, что моя команда экспертов очень пригодится для этого случая. К тому же у меня есть секретное оружие.

– Это я? – спросила она, шутя только наполовину. Он указал на Нефер, которая снова вытянулась в тени и прикрыла глаза:

– И она. Священное животное, которое великодушно защищает нас.

Шарлотта серьезно кивнула:

– Много раз мне казалось, что она как будто наблюдает за нами. Может быть, я слишком много времени провела в пустыне, когда была совсем маленькой. Тогда я очень верила, что магия – дело самое обыкновенное. В просторах пустыни мне это кажется в порядке вещей. Но здесь, в Лондоне… – Ее голос замер.

– Может быть, наша память и есть самая настоящая магия, – в тон ей произнес Дилан.

Он сжал ее плечи, и она вспомнила, как он обнял ее тогда, во время грозы. Она уверяла себя, что это все из-за грозы, из-за сполохов молний и оттого, что перед ней снова возникла перспектива работать египтологом, – от этого она так разволновалась тогда. Но сейчас Дилан стоял очень близко, и когда он внезапно прикоснулся к ней, когда открыто посмотрел ей в глаза, она снова почувствовала, как сердце застучало у нее в груди. Это было возбуждение женщины, которая откликается на безмолвный вызов очаровательного мужчины.

Это было нечто большее, чем просто физическое влечение к нему. Ей нравилось, как он с юмором разговаривал с ее матерью и сестрой, когда приходил к ним на Белгрейв-сквер с визитами. Он даже выжил после утренней схватки с Майклом. Ей нравилось, как ласково он разговаривает с Нефер и иногда громко, по-детски смеется. Она любила, когда он с уважением слушал ее, как будто она говорила что-то необыкновенно важное. Йен – да упокоит Господь его душу! – слишком часто бывал с ней откровенно груб. А иногда ей даже казалось, что от него исходила угроза. Она не могла представить, чтобы Дилан Пирс мог угрожать какой-либо женщине. Или мужчине…

– Миссис Фэрчайлд, это вы?

Шарлотта испуганно оглянулась и увидела сэра Томаса Хэйверса, который стоял у входа во внутренний дворик. Дилан помог ей подняться.

– Сэр Томас? Я думала, вы в Египте. Он нахмурился, вертя в руках шляпу:

– Я пересек Ла-Манш вчера вечером. Мчался в Лондон сломя голову.

Шарлотта и Дилан обменялись взглядами. Пожилой джентльмен казался возбужденным: его лысая голова блестела от пота, морщинистое лицо было болезненно-желтым и со странным выражением. Она могла поклясться, что сердце его ходуном ходит под тонкой тканью пиджака.

– Случилось что-то ужасное, сэр Томас? – спросил Дилан.