Антология современной финской драматургии (сборник) - Мика Мюллюахо, Лаура Руохонен, Саара Турунен, Сиркку Пелтола, Тумас Янссон, Эмилия Пёухёнен (2016)

СААРА. Да это одно и то же. Пропусти. Придумаешь какую-нибудь замену.

ОЛАВИ (читает). Однажды я совершал пробежку… (Задумывается.) Наверное, надо объяснить, почему я ее совершал? Так вот, я бегал, чтобы на меня напало вдохновение.

СААРА. Извини, знаешь, я вдруг подумала – может, ты отложишь эту бумажку и просто расскажешь обо всем как бы от себя? Вот как друзьям за кружкой пива рассказываешь. Вложи в эту историю чуть побольше себя.

ОЛАВИ. Опять ты режиссируешь.

СААРА. Да нет, я пытаюсь воспринимать с позиции слушателя, и именно поэтому… Ну ладно, делай как хочешь.

ОЛАВИ (откладывает бумажку и начинает медленно рассказывать). Мне нужно было придумать в «Смерти коммивояжера» некое движение для главного героя. Вилли Ломана. Некий жест.

СААРА. Вынь палец из носа. И можешь чуть-чуть ускориться.

ОЛАВИ. Ладно… Так вот, я бежал, и вдруг оказался возле ступеней Кафедрального собора. Я собирался пробежать по ним со всех ног, но тут вдруг сверкнула молния и начался дождь. Я посмотрел на пульсометр – сто шестьдесят ударов в минуту. Но на меня вдруг напал страшный кашель, дыхание перехватило, руки одеревенели, тело пронзила боль… Мне показалось, что я вижу себя со стороны. Я подумал: вот так же глохнет машина, когда мотор отказывает. Тьфу, как все это смешно и жалко!

СААРА. Нет-нет, все отлично, продолжай. Мы успеем.

ОЛАВИ. Но в этот самый момент… Хоть я и скрючился там на ступенях, мозг мой по-прежнему обдумывал постановку. И вдруг меня осенило. Вилли Ломан должен все время двигаться, преодолевая физические преграды: на сцене надо наставить всяческих загородок и ступенек. И только в самом конце, когда Вилли выгонят с работы, – он сядет на ступеньки, и сцена смерти произойдет под дождем. Во-от. И я потихоньку пополз от церковных ступеней… И тут мне на глаза попалось распятие.

СААРА. Нет, про распятие не надо.

ОЛАВИ. Но это же важнейший символ в западной культуре! Всех нас распинают так или иначе. Вилли распял сам себя. И я сделал почти то же самое. Забавно: на этой церемонии наградят человека, который практически повторил путь Вилли. И сейчас в зрительном зале собрались все однокашники, и я тем самым как бы поблагодарю…

СААРА. Отличная речь получилась. Но оставь в покое однокашников. А не то вызовешь саркастические усмешки.

ОЛАВИ. Саркастические усмешки – по поводу моей речи?

СААРА. Честно тебе скажу: я так до сих пор и не поняла, в чем смысл этой сцены с распятием.

ОЛАВИ. Зато все остальные оценили. Критики по полстраницы ей посвящали.

СААРА. Не понимаю, почему вам, мужчинам, так нравится, когда кто-то бегает по сцене с бревном на горбу.

ОЛАВИ. Пойми же, это символизирует выбор. Мы выбрали тяжкую ношу. Представь себе каких-нибудь тайцев, как они под своими пальмами тащат окровавленный крест… Не-ет, это не для них. Им скорей подходит улыбчивый Будда и свежая кокосовая похлебка.

Пиликает телефон.

СААРА. Это такси.

Сара готовится выходить.

ОЛАВИ. Подожди! Погоди минутку. Скажи мне. Что это за макет?

СААРА. В каком смысле?

ОЛАВИ. В прямом. Что это?

СААРА. Ну-у… Так, эксперимент.

ОЛАВИ. Это для какого-то спектакля? Кто-то уже просил его у тебя?

СААРА. Да нет, никто не просил. А что?

ОЛАВИ. Просто я посмотрел на него и понял, что он отлично подходит для одной идейки.

СААРА. Для чего?

ОЛАВИ. Ну, мне тут предложили одну постановку.

СААРА. Какую?

ОЛАВИ. «Фауста». «Фауста» Гете. На большой сцене. И этот макет – он будто специально для нее создан. Дьявол меня разбери, это гениально. И какая удача, что на него еще никто не претендует.

СААРА. Ну ничего себе. Нет, я понимаю, что это сногсшибательное предложение и надо соглашаться. Но… от кого? И к тому же… Тебе надо отдохнуть. Ты же обещал.

ОЛАВИ. Верно. Ну, об этом мы еще подумаем.