Темная игра смерти - Дэн Симмонс (1989)

– В последние годы – да, – кивнул Джек, – но они применяют их на близких расстояниях, там, где, скорее, надо бы пользоваться ножами, и в ситуациях, требующих тишины и быстроты действий. Когда мы посылаем ударную группу, этому предшествуют недели слежки, тренировок и налаживания путей отступления. Этот парень, который стрелял месяц назад в вашего президента, готовился не больше, чем вы или я перед тем, как пойти на угол купить газету.

– И что это доказывает?

– Это доказывает, что такой вещи, как охрана, не существует, когда поведение и поступки предсказуемы, – ответил Коэн. – Хороший шеф службы безопасности запретил бы своему клиенту следовать распорядку дня и назначать встречи, расписание которых может стать достоянием публики. Раз пять-шесть именно непредсказуемость спасала Гитлера. Именно из-за нее нам не удалось ликвидировать верхушку Организации освобождения Палестины. Но какую охрану обсуждаем мы в этой гипотетической дискуссии?

– Гипотетической? – переспросил Сол и улыбнулся. – Ну, давайте для начала гипотетически обсудим охрану мистера К. Арнольда Барента.

Коэн резко обернулся:

– Так вот зачем вы просили раздобыть сведения о летнем лагере Барента!

– Мы же говорим гипотетически. – Сол продолжал улыбаться.

Коэн нервным движением провел рукой по лицу:

– О господи, вы сошли с ума!

– Вы сказали, что это безнадежная попытка отсрочить неизбежное. Разве мистер Барент является исключением?

– Послушайте, – промолвил Джек Коэн, – когда президент Соединенных Штатов отправляется куда-нибудь – куда угодно, даже с визитом к лидерам зарубежных стран, и встречается с ними в уединенных охраняемых зонах, служба безопасности стоит на ушах. Дай им волю, они бы не выпускали президента из бункера Белого дома, да и его они считают не вполне безопасным. Единственное, когда охрана вздыхает с облегчением, – это когда президент проводит время с К. Арнольдом Барентом. Этим разные президенты занимаются вот уже последние тридцать с лишним лет. В июне Фонд западного наследия Барента устраивает ежегодный летний лагерь, и сорок – пятьдесят самых влиятельных людей мира, сняв смокинги, отдыхают на одном из его бесчисленных островов. Это что-нибудь говорит вам про его службу охраны?

– Только то, что она хорошая, – сказал Сол.

– Лучшая в мире, – поправил Коэн. – Если завтра Тель-Авив сообщит, что будущее Израиля зависит от внезапной смерти К. Арнольда Барента, я вызову оттуда наших самых подготовленных людей, соберу группы коммандос, рядом с которыми освободители заложников в Энтеббе – это детский сад,[50] подтяну отряды мстителей из Европы – и тогда у нас будет лишь один шанс из десяти подобраться к нему.

– Как именно вы бы попытались это сделать? – спросил Сол.

Коэн молчал несколько минут.

– Гипотетически, – наконец промолвил он, – я бы дождался того момента, когда он окажется в зависимости от чьей-то чужой охраны, например президента, и тогда попытался бы… О господи, Сол, это все пустые разговоры. Где вы были тридцатого марта?

– В Кесарии, – ответил Ласки. – И тому есть масса свидетелей. Что бы вы еще попробовали?

Коэн покусал губы.

– Барент постоянно совершает перелеты, а это всегда увеличивает уязвимость. Охрана на земле, естественно, не даст установить взрывчатку на борту, но остается перехват или ракеты «земля – воздух». Если вы заранее сможете узнать, куда направляется самолет, когда и как определить его местонахождение в нужный момент…

– Вы можете это сделать? – спросил Сол.

– Да, – съязвил Коэн, – если все ресурсы военно-воздушных сил Израиля объединить с электронным обеспечением разведок, воспользоваться американским спутником и системами противоядерной защиты, а также если мистер Барент окажет нам любезность и будет совершать полет над Средиземным морем или Южной Европой по заранее утвержденному расписанию.

– У него есть яхта, – не унимался Сол.