Тайная жена Казановы - Барбара Линн-Дэвис (2016)

– Продать, – вымолвила я. Достала и открыла веер.

– Какая красота! – Она взяла веер и стала делать вид, что обмахивается им, как знатная дама. Мы обе захихикали.

– Папа! – позвала она.

Из задней комнаты вышел бородатый еврей. Такого же невысокого росточка, как и его дочь. В руках он держал засаленную тряпку, пальцы его были черные, даже сизые.

– Смотри, какой веер принесла нам синьорина!

Он протянул руку, чтобы разглядеть получше, но девочка прижала веер к себе. Слишком он роскошный, чтобы касаться его грязными руками.

Он понял, чем руководствовалась дочь, и улыбнулся.

– Элия, раскрой для меня веер. – При виде бриллиантов у него заблестели глаза. – Ух ты! – Он погладил бороду своими черными пальцами. – Хотите заложить или продать?

Я смутилась. Я никогда ничего не закладывала, поэтому не понимала, в чем разница.

– Если заложить – могу предложить вам сто серебряных цехинов, – объяснил он. – В этом случае, когда будете готовы отдать мне долг – заплатив небольшой процент, совсем копейки, – вы можете получить свой веер назад.

– А если я захочу продать?

– Получите полторы сотни цехинов.

– Буду продавать, – не колеблясь, решила я.

Какой толк выкупать назад веер? Я просто хочу побыстрее покинуть это кишащее крысами гетто, раздобыв как можно больше денег. И надеюсь, в ближайшее время больше я сюда не вернусь.

Глава 15

– Это что? – удивился мой брат, когда я протянула ему серебряные монеты. – Пять цехинов?

– Господи! Сколько же ты от меня хочешь? – отрезала я. – Мне всего лишь нужно сделать дубликат твоего ключа, чтобы я могла войти в дом.

– Семь цехинов! – ответил он. – Я же еще вынужден солгать о том, куда тебя веду. А если обман раскроется? – Он прижал ладонь к груди и невинно округлил глаза. У меня даже кровь вскипела.

– Хорошо. Семь. А теперь давай ключ! – Впереди меня ждала целая ночь наедине с моим возлюбленным, и ничто не могло встать у меня на пути.

Пьетрантонио сказал маме, что мы идем на выступление хора в известном сиротском приюте «Пьета», неподалеку от Кастелло. Но на самом деле он отвез меня через лагуну в сад Сан-Бьяджо, на Джудекка.

Много раз до этого я бывала в этой части города, сидя на руках у матери, а потом и держа мать за руку, и вглядывалась в этот длинный зеленый остров на том берегу лагуны. И часто задавалась вопросом: какие тайны скрываются за высокими стенами сада? Что лежит у подножия кипарисов-великанов, гнущихся на ветру? Скоро все узнаю.

Мы вышли из дома через несколько часов после pranzo[19], на улице все еще стояла жара. Я радовалась, что выбрала именно это платье: из желтого шелка, с нарисованными цветами, казавшееся воплощением цветущего сада. Я пыталась, насколько могла, не обращать внимания на сидящего в лодке Пьетрантонио – он был занят тем, что ковырял в зубах и под ногтями зубочисткой. Отвратительно!

Мы плыли против течения, поэтому к тому времени, как мы приблизились к мысу Джудекка (почти час спустя), белая сорочка нашего гондольера была мокра от пота.

Сердце сладко защемило, когда я разглядела ждущего меня Джакомо. Он стоял, опираясь на каменную статую рядом с широкими железными воротами. Солнце уже клонилось к горизонту, на тротуаре залегли густые длинные тени. Когда мы приблизились, я смогла разглядеть статую Пана, римского бога страсти. И неудивительно, что Джакомо привлек вожделенное внимание двух дам – матери и дочери-златовласки, которая все обмахивалась веером и недовольно хмурилась.

Я почувствовала укол ревности. Впервые из множества последующих раз. Но, завидев мое приближение, он поспешно им поклонился и спустился к швартовым столбам, нам навстречу.