– Чел, я же только что сказал, что в прошлом году мы были конкретно на этом месте…

– Нет, я имею в виду за углом. Я видел во сне или… как-то еще… не могу объяснить.

Нет, не во сне. Простейшее объяснение звучало слишком странно, чтобы озвучить его вслух. Кто-то посылает картинки в мой разум.

Но кто?

– Что ты видишь, Уилл? – Элиза встала рядом с ним.

– Там справа есть две огромных, укрепленных двери, – сказал Уилл и показал вперед. – И на них что-то написано. Аджай, в прошлый раз никто из нас не ходил за тот угол?

– Не было времени, – ответил Аджай. – Они ведь преследовали нас.

– Тогда давайте проверим, – предложил Уилл. – Мне нужно знать, насколько это реально. Сходите и гляньте.

– Хорошо, – осторожно сказала Брук.

Брук, Ник и Аджай торопливо побежали за угол. Элиза осталась с Уиллом.

– Ты видела что-нибудь из этого? – шепотом спросил Уилл.

– Нет, – Элиза покачала головой.

– Я понятия не имею, откуда это приходит…

Его прервал стук по чему-то прочному и деревянному. Через несколько мгновений Брук прибежала назад. Она выглядела сильно встревоженной.

– Я не буду говорить, есть оно там или нет, ладно? Ты помнишь, что было написано на этой подозрительной двери, если вообще что-то было? – спросила она, отдуваясь.

– Или вырезано! – закричал Ник из-за угла.

– Не давай ему подсказок, – потребовал Аджай.

Через секунду остальные вернулись. Уилл закрыл глаза, прислонился к стене и мысленно увидел дверь: толстую, крепкую, сколоченную из огромных досок.

Два слова проплыли перед его глазами, одно из них было грубо вырезано в дереве, будто ножом. Но он не мог увидеть слова полностью.

– Первое слово немного короче и начинается на К, оба слова заглавными буквами, – сказал он. – А пониже второе, тоже начинается с К.

– Вот теперь ты серьезно беспокоишь меня, – осторожно проговорил Аджай. – Ты спускался сюда раньше, а нам не сказал?

– Конечно, нет, – произнесла Элиза, с тревогой глядя на Уилла.

– Уилл, а ты случайно не можешь взглянуть назад во времени и посмотреть, кто вырезал эти слова?

– Извините, – сказал Уилл и открыл глаза, после того как видение ушло. – Это все, что я увидел.

– Да уж, это печально, – заметил Ник.

– Так что там за слова на двери? – спросил Уилл.

– Пойди посмотри, – сказала Брук.

За углом туннель расширялся, а потолок поднимался. Деревянная дверь, закрывающая проход, была сложена из больших, груботесаных вертикальных досок и занимала восемь футов в ширину и пятнадцать в высоту. Между досками были видны едва заметные стыки. Уилл разглядел, что одно слово было вырезано заглавными буквами, гладко и аккуратно, на уровне глаз. Буквы были около фута в высоту.

КАХОКИЯ

Ниже, гораздо неразборчивее, словно в спешке, и как будто недавно, было вырезано:

КОМКАМЕЗ

– Комкамез… и Кахокия, – прочел Аджай.

– Тебе это знакомо? – спросила Элиза.

– Нет, – ответил Уилл.

– Боюсь, мне тоже ничего не напоминает, – сказал Аджай.

– Народ, а может так зовут кого-то? – спросил Ник, разглядывая буквы.

– Ты серьезно? – спросила Элиза и состроила рожу.

– Ну да, может какой-нибудь норвежец, а?

– Ну конечно же, Кахокия Комкамез, великий норвежский оперный певец, – сказал Аджай, закатывая глаза.

– Серьезно?! – удивленно вскинулся Ник.

– Нет.

– Если ты не хочешь быть серьезным, я так не играю, – обиделся Ник.

– Звучит как какое-то из слов коренных американцев, вам так не кажется? – спросила Брук.

– Может быть, – ответил Уилл. – Я спрошу у тренера Джерико.

– Элиза, ты ведь изучаешь каллиграфию и шрифты. Что ты об этом думаешь? – спросил у девушки Аджай.

Элиза как раз всматривалась в буквы.