Смерть в Вентуотер-Корте - Кэрола Данн (1994)

Граф расположился в кресле, и Алек окинул хозяина дома внимательным взглядом. В благородных чертах не было и намека на сильные чувства, запечатленные фотоаппаратом Дэйзи. Лорд Вентуотер смотрел на инспектора с невозмутимым хладнокровием. Поразительная выдержка! Надо выбить этого человека из колеи, иначе от него ничего не добьешься.

– Насколько я понимаю, у вас с леди Вентуотер одна спальня, – пошел Алек в атаку.

– Это не секрет, да и ничего необычного здесь нет. – Графа вопрос, казалось, позабавил.

– Тем не менее вы обычно спите у себя в гардеробной. Так было и в ночь накануне смерти Аствика?

– Если вы про алиби, то у меня его нет. – Лорд Вентуотер вновь посерьезнел. – Я узнал, что жена решила лечь пораньше, и не стал ее беспокоить.

– Аствик тоже рано пошел спать. Вы заявляете о своем доверии к жене, но неужели ни разу не задавались вопросом: почему она не осадит Аствика, не возмутится?

– Не задавался. Вам наверняка известно о том, что раньше моя жена жила несколько… богемно. Она еще не свыклась с ролью хозяйки большого дома и не посмела нанести гостю оскорбление.

– Других причин для ее поведения не было?

– Это очень убедительная причина.

Если лорд Вентуотер и подозревал о шантаже, он ничем этого не выдал.

– Вы уверены, что домогательства Аствика были ее светлости неприятны? Я не намекаю на ее готовность поддаться соблазну, просто даже самые добропорядочные дамы порой любят немного пофлиртовать.

– Возможно, для кого-то они и добропорядочные, – ледяным тоном заявил граф. – Было совершенно очевидно, что моя жена не поощряет мерзавца и не получает удовольствия от его ухаживаний.

– Отчего же тогда вы сами не вмешались и не осадили его? – чеканным тоном поинтересовался Алек.

Щеки графа слегка порозовели, но голос остался ледяным.

– Видимо, я вынужден мириться с вашим бестактным любопытством. Однако тема столь щекотливая, что вы вряд ли поймете.

Алек с трудом подавил раздражение.

– Возможно, я не пойму джентльменского кодекса чести, вынуждающего вас принимать у себя мерзавцев, – язвительно заметил он, – зато, смею надеяться, определенной чуткости я не лишен. Попробуйте объяснить.

– Супруга могла расценить мое вмешательство как недостаток доверия к ней.

Безапелляционный тон графа говорил о том, что он уверен в собственных действиях – точнее, бездействии. Однако постановка фразы выдавала сомнения.

– Могла, – признал Алек.

Воображение тут же нарисовало несчастную молодую жену, брошенную на съедение мстительному и беспринципному шантажисту. Если она и в самом деле невиновна, то Алеку ее жаль. Графа, кстати, тоже жаль, несмотря на его положение в обществе и деньги.

– Хорошо, вы оставались в стороне, но вас это наверняка тревожило и злило.

В глазах лорда Вентуотера вспыхнул недобрый огонек.

– Не настолько, чтобы опуститься до ребяческого розыгрыша над Аствиком, уверяю вас.

– Вы знали о его утренней привычке кататься на коньках.

– Неужели?

– Вам говорил об этом камердинер.

– Старший инспектор, я не слушаю – и тем более не запоминаю – разную ерунду, которую во время бритья болтает мой камердинер.

– Жаль. От него вы могли бы узнать о стойкой неприязни лорда Беддоу к леди Вентуотер.

Наконец-то невозмутимая маска дрогнула. За один короткий миг на лице графа, сменяя друг друга, промелькнули ярость, боль и отчаяние. Затем он взял себя в руки и с ледяным спокойствием произнес:

– Поведение моего сына непростительно. Я горько сожалею о том, что ничего не знал. Можете не сомневаться.

– Разве вы не поверили его обвинениям?

– Будто Аннабель виновна в смерти Аствика? Если бы вы ее знали, мистер Флетчер, то не задавали бы подобных вопросов. Моя жена – добрейшая душа. Она не решалась оттолкнуть Аствика даже на словах, как же можно подозревать ее в намеренной жестокости?