Она крепко сжала руль.

– Вы уверены, что я не сказала «теплый»? Я это имела в виду. Внутри рифа песок преломляет солнечный свет, что приводит… к более теплым условиям, при которых кораллы бурно растут.

У этой женщины способность к выдумке.

Она продолжила свой рассказ:

– Десять тысяч лет назад рифы выступали из воды и образовывали коралловые острова и в конце концов превращались в твердыню земли.

Рич перестал улавливать смысл, слушая не что, она говорит, а как.

– Мыс прорезан расщелинами, которые туристы считают типичной горной породой. Но это не так. Когда-то это был риф – десятки миллионов лет назад, – пока эта порода не поднялась над землей в результате тектонического сдвига. В прочном, стойком известняке видно много морских окаменелостей.

Какие у нее эпитеты… «Стойкий известняк»… Еще она сказала о земле – «твердыня земли», а о рифе – «самодовольный». Выходит, что для Милы Нагано – вся местность живая, с собственными чертами характера. Но его это не раздражало, потому что не было притворством, чем-то искусственным. Когда она назвала риф «самодовольным», то это прозвучало как вполне возможное. Случись ему весь день пребывать в теплой воде, когда его покусывает гарем прекрасных рыбок, освобождая от паразитов, то он тоже ощущал бы самодовольство.

– Очень любопытно взглянуть на эти каменные расщелины, – сказал он, чтобы побудить Милу к дальнейшему красочному рассказу. И его планам по созданию фешенебельного курорта это не помешает.

Мила посмотрела на него.

– На это нет времени. Тогда нам следовало бы отправиться в путь намного раньше. Подъезд туда давным-давно ушел под воду на три метра. Нам пришлось бы подняться по восточной стороне мыса и спуститься с северной. Это очень далеко.

Минуту назад его совершенно не интересовали ни окаменелости, ни горы, но сейчас он полон желания все увидеть.

– А если на лодке?

– Ну, это, конечно, быстрее. У вас есть лодка?

Рич мог бы сказать, что у него есть «Портус». Но пока что он не готов в этом признаться.

– Я достану…

Зеленые глаза Милы прищурились.

– Тогда сегодня после полудня, – сказала она. – А сейчас у нас другое занятие.

– Какое же?

Она свернула с асфальтовой дороги на каменистую, идущую под уклон и со следами шин десятков автомобилей.

– Пора вам окунуться в воду, мистер Гранди.

Глава 2

Чуть ниже паркинга у залива Пяти пальцев протянулся известняковый риф – он напоминал раздвинутую пятерню, каждый палец которой указывал на пять направлений рифа за лагуной.

– Похоже на «В поисках Немо»[6], – сказал Рич, повертевшись на месте. – И на «Флинтстоунов»[7]. А где же морская жизнь?

– То, что вы хотите, вон там, мистер Гранди.

Она указала на простор бирюзовой лагуны, туда, где вода потемнела, отмечая ту часть рифа, где имелись расщелины, которые он хотел увидеть.

– Называйте меня Ричард, – предложил он. – А лучше – Рич.

О нет. Рич – это похоже на дружбу, а даже считать их просто знакомыми, уже напряжение.

– Ричард… – Эту уступку она сделала. Она порылась в рюкзаке, который вытащила с заднего сиденья своего грузовичка. – У меня есть лишняя маска с трубкой для подводного плавания.

Он уставился на эти предметы, как на что-то совершенно незнакомое, но потом протянул руку и взял их у нее. Мила постаралась не задеть его пальцев.

Неловко снимать одежду перед незнакомым человеком. Особенно неудобно делать это перед молодым и красивым, но Мила отвернулась, сняла рабочие шорты и рубашку, и осталась в бикини. Она прилаживала маску, а Ричард тем временем стянул полинявшую, но тем не менее дизайнерскую футболку и брюки карго.