Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

— В Ирландии уже нет медведей, — сказала я, — хотя когда-то должны были быть. Иначе откуда у клана Макмахонов появилось бы такое имя?

— Ну да, — сказал он. — Сыновья Медведя.

Я кивнула.

— Очень трудно поверить, что Майкл умер. Не могу этого принять, Онора, — сказал он. — Я-то думал, что вы в Ирландии живы-здоровы, что деньги, которые я вам послал, помогли вам продержаться.

— Если бы мы уехали сразу, как только получили твои деньги, Майкл сейчас был бы жив. Но ты заразил его идеей бунта — точнее, твой человек в Голуэе. И он не поехал.

— Так в том, что вы тогда остались, моя вина? — спросил он.

— Ну…

Патрик резко поднялся и сел на ступеньку рядом со мной.

— Ты винишь меня в смерти Майкла?

Я закрыла лицо руками.

— Отвечай мне, Онора.

Он оторвал мои ладони от лица и заставил меня посмотреть ему в глаза.

— Ну ладно. Да, виню. Возможно, я ошибаюсь, но это так. Ты должен был прислать нам денег раньше…

— Каким образом, Онора? Я был в бегах. Весь первый год здесь я прятался. Я даже не знал, что весь урожай pratties снова погиб, пока не…

— Но почему ты не знал? Вся Америка знала об этом. Если бы мы сразу получили от тебя деньги, все было бы иначе. Он все время равнялся на тебя, Патрик! А когда мы наконец были готовы уехать, ты втянул его в свою революцию. Он тяжко работал, Патрик, очень тяжко — ходил по десять миль босиком по снегу, чтобы колоть камни по двенадцать или четырнадцать часов подряд. А еды нормальной не было, и он все больше худел. Я ничем не могла ему помочь. Даже хорошие вещи — и урожай, и работа в кузнице, — все в итоге обернулось бедой. Если бы он не был вынужден работать в кузнице в Голуэй Сити, где свирепствовала лихорадка, то, наверное, был бы сейчас жив. Я видела, как он умирал. Один, в пустом сарае. Я не могла его спасти, Патрик. А тебя рядом не было. Ты ушел.

Он по-прежнему держал меня за руку.

— Так это себя ты во всем винишь, Онора?

Я отдернула руку.

— Ты сказала, что не смогла спасти его.

— Мы столько всего пережили — черный 47-й, смерть малютки Греллана и бабушки, гибель моих братьев, происки Джексона… Но в конце… в конце…

— Не вини в этом себя, Онора. Или меня. Ты прекрасно знаешь, кто убил Майкла и еще миллион других людей. Они веками пытались нас уничтожить, они будут и дальше убивать ирландский народ, пока мы не отберем у них нашу страну. Майкл умер не напрасно, Онора. Заверяю тебя. Мы отомстим за его гибель и тысячи других смертей.

— Слишком поздно, Патрик. Sassenach взяли верх. А ирландцы либо мертвы, либо навеки покинули родную землю.

— Тут ты ошибаешься, Онора. Битва только началась. Мы копим силы здесь, в Америке. А они не принимают Америку во внимание.

Я опустила голову.

— Ох, Патрик. Чтобы выжить в Америке, нужно столько сил. Что же останется на Ирландию? Похоже, большинству ирландцев в Америке нужно забыть об Ирландии, чтобы пробить себе путь здесь.

— И тут ты ошибаешься, Онора. Сама увидишь.

— Боже правый, — раздался сверху голос Майры. — Что вы там делаете? Поднимайтесь уже.

Я уперлась руками в ступеньку и оттолкнулась, чтобы встать. Патрик поддержал меня под руку. Я плотнее запахнула звериную шкуру у себя на плечах.

— Ты сейчас похожа на какую-то доисторическую ирландскую королевну, — заметил он. — На Банбу или Эриу. Или даже на саму великую Маэву.

Я кивнула. Перемирие.

— Nollaig Mhaith Chugat… Счастливого тебе Рождества, Патрик. Я рада, что ты здесь. И я уверена, что это Майкл прислал тебя к нам. Может, ты и прав, когда не можешь поверить в то, что он умер. Я чувствую, что Майкл с нами. Я ношу под сердцем его ребенка. И это сын, Патрик, я убеждена. Мы назовем его Майкл Келли, и он станет утешением для нас обоих.

Он кивнул, но ничего не сказал, поднимаясь за мной по лестнице.

Первым заговорил Томас.