Жиденькие аплодисменты, свист. Всё громче музыка – АББА, “Королева танца”. Саймон глотает воздух. Двигает бедрами влево-вправо, но пластики ему недостаёт, не то что Адриану, чувствует он себя скованно и неуклюже, как девочка-паинька на школьной дискотеке. Он пробует подражать Ричи, тоже прыгает – так получается более естественно, но слишком уж похоже на Ричи. Он машет рукой в сторону публики, поводит плечом.

– Зажигай, детка! – кричит чернокожий в белой майке и обрезанных джинсах. – Знаю, ты можешь лучше!

У Саймона пересохло во рту. “Расслабься, – шепчет у него за спиной Леди – она ещё не ушла на свою платформу – Плечи вниз”. Саймон только сейчас понимает, что втянул голову в плечи по самые уши. Стоит их опустить, как и шея расслабляется, и ноги уже не такие деревянные. Он поводит бёдрами, запрокидывает голову. Он уже не подражает другим танцорам, а растворяется в музыке, и тело само находит ритм, как во время бега. Сердце бьётся часто, но ровно, будто электрический ток пульсирует от корней волос до кончиков пальцев, подгоняя его: ещё, ещё!

Когда он приходит в клуб на следующий день, Бенни протирает стойку бара.

– Ну как я, справился?

Бенни, не глядя на него, поднимает брови:

– Кое-как справился.

– Что значит “кое-как”?

У Саймона до сих пор голова кругом при воспоминании о том, как он танцевал бок о бок с накачанными красавцами, как ловил на себе восхищённые взгляды. На один миг, в гримёрке, он почувствовал себя среди друзей. Он не вспоминал ни о доме, ни о матери, не думал о том, как отозвался бы о здешней публике отец.

Бенни достаёт губку, вытирает со стойки засохший сахарный сироп.

– Ты раньше танцевал?

– Угу, танцевал. Танцевал, конечно.

– Где же?

– В клубах.

– В клубах! Там, где на тебя никто не смотрит, да? Там, где ты один из многих? Всё, забудь, здесь на тебя смотрят! Ну а мои ребята? Они танцевать умеют, они мастера. Мне нужно, чтобы ты, – он машет губкой в сторону Саймона, – не отставал.

Саймон уязвлён. Да, поначалу он был слегка скован, но под конец расслабился и вошёл во вкус, разве нет?

– А Колин? – спрашивает Саймон, лихо передразнивая его шаткую походочку, повадки мима. – Он не отстаёт?

– У Колина, – объясняет Бенни, – есть изюминка. Педики из мира искусства его обожают. И у тебя должна быть изюминка. А ты вчера что делал? Переминался с ноги на ногу, будто тебя клопы кусают. Так не пойдёт.

– По-вашему, я не в форме? Я же спортсмен, бегом занимаюсь!

– Ну и что? Бегать всякий может. Посмотри на Барышникова, на Нуреева – разве они бегают? Они летают! Вот почему они – артисты. Ты симпатяга, спору нет, но у здешней публики планка высокая, на одной внешности далеко не уедешь.

– А что ещё нужно?

Бенни вздыхает:

– Индивидуальность нужна. Притягательность.

Саймон смотрит, как Бенни выдвигает кассовый ящик и пересчитывает выручку с прошлой ночи.

– Так вы меня увольняете?

– Нет, не увольняю. Но я хочу, чтобы ты подучился, понял, как надо двигаться. На углу Чёрч-стрит и Маркет-стрит есть школа танцев – балет. Ребят там полно, не будешь один среди девчонок.

– Балет? – смеётся Саймон. – Да ну! Это не по моей части!

– А клуб по твоей части? – Бенни вытаскивает две толстые пачки банкнот, перетягивает резинками. – Ты и так вышел за привычные рамки, малыш. Что тебе ещё один шаг?

4