Мадам Мидас - Фергюс Хьюм (2017)

– Отпускай хлеб твой по водам, и по прошествии многих дней опять найдешь его… намазанный маслом[10], – сказала Селина, переиначив слова Библии.

Мадам Мидас засмеялась.

– Мистер Ванделуп хорошо рассказывает, – заметила она.

– Как и Тот Самый, – с фырканьем ответила Селина, имея в виду мистера Вилльерса. – Пуганая ворона куста боится.

– Совершенно верно, Селина, – прохладно сказала миссис Вилльерс, – но ты слишком торопишься. Я не собираюсь влюбляться в своего служащего.

– Вы – женщина, – бесстрашно ответила Селина, потому что не слишком-то доверяла собственному полу.

– Да, которую одурачил и предал мужчина! – неистово воскликнула Мадам Мидас. – И ты думаешь, что я оказала помощь голодающему человеку потому, что меня привлекло его смазливое лицо? Я думала, ты знаешь меня лучше, Селина. Я всегда была верна себе!

Не прибавив больше ни слова, миссис Вилльерс вышла из комнаты.

Мисс Спроттс мгновение стояла неподвижно, потом не спеша сложила свою работу, шлепнула кота, чтобы дать выход чувствам, и энергично потыкала кочергой в камине.

– Он мне не нравится, – сказала она, подчеркивая каждое свое слово тычком кочерги. – Он слишком елейный и красивый, глаза его лживы и язык слишком изворотлив. Я его ненавижу!

Высказав это мнение, она приступила к кипячению воды для мистера Макинтоша, который всегда выпивал виски перед тем, как отправиться в постель.

Селина была права в своей оценке мистера Ванделупа. Цепочка ее логических построений была такова: некоторые высокоорганизованные животные имеют инстинкт, помогающий им избегать приближающейся опасности. Женщина – одно из самых высокоорганизованных животных. Ergo[11] – не позволяйте женщинам поступать вопреки своему инстинкту!

Глава 5

Дом сокровищ маммоны[12]

У подножия огромного холма белой глины, отмечавшего местонахождение рудника Пактол, стояло длинное строение с оцинкованной крышей. Внутри оно было разделено на два помещения: в одном рабочие рудника оставляли свою одежду и надевали грубые холщовые штаны и куртки, прежде чем спуститься в рудник. В этой же комнате их обыскивали, чтобы проверить, не выносят ли они золото. Длинный узкий коридор вел с вершины шахты прямо в это помещение, и ни один рабочий, даже спрятав на себе золото, не смог бы его выбросить, чтобы потом подобрать. Нет, ему приходилось идти по коридору в комнату обыска прямо из клети шахты, и он не мог спрятать ни крупинки, которую не нашли бы досмотрщики.

Во второй комнате спали шахтеры, которые оставались после работы на территории рудника, хотя большинство после рабочей смены отправлялись по домам, к своим семьям.

На Пактоле работали в три смены, так что работа не прекращалась круглые сутки. Каждая смена трудилась по восемь часов – первая выходила в полночь и заканчивала в восемь утра, вторая заступала в восемь и заканчивала в четыре часа дня, а третья работала с четырех до полуночи, после чего опять выходила первая смена.

Следовательно, когда на следующее утро месье Ванделуп проснулся в шесть утра, первая смена еще трудилась, и некоторые горняки, которым положено было начинать работу в восемь, спали крепким сном на своих койках. Койки эти, стоящие вдоль двух стен, были двухъярусными, как на борту корабля.

Проснувшись, Гастон, естественно, захотел увидеть, где же он находится. Протерев глаза и зевнув, француз приподнялся на локте и лениво осмотрелся.

Большая комната освещалась тремя квадратными окнами без занавесок, прорубленными в стене через равные промежутки. Холодный свет зари медленно прокрадывался в комнату, и очертания пыльных предметов постепенно проступали в полумраке. Слышалось тяжелое размеренное дыхание спящих людей и беспокойные движения тех, кому не спалось.