FEMDOM, BDSM, SPANKING. Лето у тетки Фелисии - Зофия Мельник (2002)

Пытаясь уклониться от розги, юноша ерзал на кровати и вихлял ягодицами. Он старался сдержать крик и мычал, закусив губу… Грася, склонившись над Мареком, стояла в изголовье, но юноша не знал, кто держит его за ноги. Повернув голову, он увидел Алишу. Горничная улыбалась и пристально смотрела на Марека своими узкими черными глазами.

– Восемь!… Девять! Я тебя отучу от этого греха!

– Я не буду! Никогда не буду больше! Простите, пани Фелисия! – Кричал, давясь слезами, Марек.

– Десять! – Тетка хлестнула прутом последний раз и бросила его на пол.

Наверное, пани Фелисия, чтобы подвести итог наказания хлестнула розгой со всей силы. Юноша дернулся всем телом и даже взвизгнул от нестерпимой боли.

Горничные отпустили Марека и вышли из флигеля. Пани Фелисия протянула Мареку руку, и юноша несколько раз поцеловал ее крепкие пальцы и покрашенные темно—вишневым лаком ногти.

– Спасибо за порку, тетя Фелисия, – поблагодарил Марек.

– Живо одевайтесь и спускайтесь в гостиную. Я жду вас к завтраку.

Тетка ушла. Марек лежал на кушетке. Его ягодицы исхлестанные прутом нестерпимо горели, а перед глазами стояло улыбающееся наглое лицо Алиши. От обиды, боли и унижения хотелось плакать. А еще по какой—то непонятной причине Марек чувствовал сильное возбуждение, его пенис снова стал подниматься и твердеть.

Глава седьмая.

В тот июньский вечер пани Фелисия сидела в увитой плющом старой беседке, в углу сада. Рыжие солнечные лучи горели в листве яблонь. Пани Фелисия читала роман русского писателя Николая Лескова. Женщина зачиталась и не слышала, как заскрипела калитка, не слышала легкие девичьи шаги по садовой дорожке.

– Пани Фелисия, добрый вечер! – окликнула ее Катаржина.

Тетка оторвала взгляд от книги. Она увидела стройный девичий силуэт и рыжие от вечернего света рассыпанные по плечам волосы.

– Катаржина, добрый вечер! Как я рада, что ты заглянула к нам в гости. Сейчас скажу, пускай нам самовар принесут.

Панночка села на стул, а на другой подле себя положила какой—то сверток.

– Алиша, голубушка, принесите нам самовар! – крикнула пани Фелисия.

Катаржина оглянулась через резную ограду беседки и увидела долговязую горничную Грасю, которая срезала длинные прутья, с растущей в огороде молодой березки.

– Это для розог? – с интересом спросила панночка.

– А для чего же, – вздохнула тетка, – завтра пан Казимир приедет Марека учить. Он всегда велит, чтобы свежие розги были.

Катаржина о чем—то задумалась. Она была чудо как хороша этим вечером, в белой кофточке и кремовой длинной юбке. На узких стопах Катаржины были сандалии из мягкой подошвы и трех кожаных шнурков.

– Я все думаю, идут ли телесные наказания Мареку на пользу, – призналась пани Фелисия, – да и жалко мне его! Бывает мальчику по первое число достается! Смотреть без слез не могу, когда его пан Казимир его дерет, да и когда сама наказываю…

Тем временем, Алиша принесла в беседку самовар, чашки и вазочку с вареньем. Горничная была в скромном темном платье по щиколотку и белом фартуке с кружевной отделкой. Тетка и ее гостья стали пить чай.

– Пани Фелисия, я вот почему пришла, – сказала, немного смущаясь, панночка, – ваш племянник, Марек, меня обидел…

Красивое, румяное лицо пани Фелисии побледнело.

– Что же он опять натворил, негодник?

Катаржина вздохнула. Она взяла чашку и осторожно пила горячий чай и смотрела мимо тетки на огород, на плетень промеж кустов. Катаржина печально улыбнулась.

– Мне так неловко, пани Фелисия. Вы знаете, мы с Мареком дружили. Я не хочу ябедничать! Но его выходки я больше терпеть не могу! Как Марек к вам приехал, он мне прохода не давал. Сначала это было забавно! Марек милый мальчик! Он признавался в своих чувствах, дарил цветы. Лез целоваться… Стоило мне пойти купаться на озеро, он за мной подглядывал. Пробирался к нам на дачу по вечерам и заглядывал ко мне в окно…