Когда ты был старше - Кэтрин Райан Хайд (2012)

– А-а. А ты уже… как это называется? Когда заканчиваешь? Школу.

– Ага. А ты?

– Я закончил.

– Когда успел?

– Года два назад.

– А-а.

Квартал-другой мы проехали в неловком молчании.

– Потом я отправился в Нью-Йорк.

– Нью-Йорк! Это же название того большого города, где здания…

– Точно, брат. Я знаю.

– Ты хочешь узнать еще что-нибудь? – он не стал дожидаться, когда я отвечу, хочу или нет. – Я много знаю про раскладку бакалейных товаров в пакеты. Это не так просто, как кажется. Тут многое надо знать. Нельзя ставить слишком много стеклянных бутылок и банок вместе, а то они ударятся друг о дружку и разобьются. И ни в коем случае нельзя класть яйца в самый низ. И ни в коем случае – хлеб в самый низ. Можно вниз кое-что из фруктов положить, если они твердые, вроде кокоса, но нельзя, если мягкие, как персики. И все должно ровно расположиться, иначе людям будет трудно нести. И нельзя, чтоб было слишком тяжело и у пакета рвалось дно. Я готов спорить, что ты не знал, что для этого так много нужно знать.

– Наверно, не знал, – согласился я и вдруг почему-то подумал, что готов убить за сигарету. Больше четырех лет не курил. Смотрел, как рушились башни, и ни разу даже не подумал закурить.

– Спорим, я знаю об этом больше, чем ты.

Было непонятно, с обидой он это высказал или с гордостью. Или с тем и другим вместе.

– Определенно ты больше.

– Спорим, ты не думал, что есть что-то, что я знаю лучше тебя.

– Когда-то ты все знал лучше меня.

– Разве? Я этого не помню.

– Ну да, было дело.

– Но я этого не помню. Это там. Прямо там. Герсонов рынок. Прямо там, на углу.

Я заехал на парковку. Остановился. Подождал, пока Бен выйдет. Но он, похоже, больше не торопился. Я глянул на часы. У него оставалось еще целых три минуты. Бен отстегнул ремень, но больше не двинулся с места.

– Эй, братишка, – сказал он. – Хочешь кое-что узнать?

– Обязательно, – но я понимал, что мне это совсем не понравится.

– Когда мама вернется?

Легкие сами собой заполнились воздухом. Обычно такого не случалось. Но сейчас эта их способность меня удивила. Неужто нам и вправду нужно заниматься этим перед началом его рабочего дня?

– У нее не получится.

Бен покачал головой:

– Она всегда возвращается.

– И сейчас бы вернулась. Если бы могла. Только она не может.

– Ты говоришь как-то не так. Ты не знаешь маму, как я ее знаю. Она всегда возвращается. Я хотел только узнать, когда.

Он выпрыгнул из машины и хлопнул дверцей.

Я смотрел, как он, идя к двери, перебирал длинными худыми ногами, будто они принадлежали кому-то совершенно другому.

До того как я уехал в колледж, у меня была куча времени, чтобы насмотреться на эту походку, но меня по-прежнему удивляло то, как он вышагивал на своих двоих. До того выдержанно, что становилось страшно. Девушек и неприятности притягивал к себе словно магнит. Тогда-то девчонки вовсе и не спешили прочь.

Внутри рынок был освещен лишь наполовину. Явно еще не открыт. Бен постучал в автоматически раздвигавшуюся дверь, и через некоторое время пришла женщина, отперла ее ключом и рукой сдвинула в сторону. Ровно настолько, чтоб Бен протиснулся внутрь.

И я подумал: «Это мой старший брат. Что тут поделаешь?»

Я неспешно ехал обратно к маминому дому… до сих пор категорически отказываюсь называть это место домом… и заметил свет в окне небольшой пекарни на углу. Трудно сказать, было заведение открыто или нет.

Пекарня новая. Во всяком случае ей было меньше шести лет. Очень четко помню, что на этом углу когда-то размещалась химчистка.