Отряд - Ник Каттер (2014)

Шелли взглянул на дело своих рук. Он засунул под дверцу шкафа два кухонных полотенца и приклеил их лентой. Теперь у скаут-мастера вообще не было света. Если бы ребята спросили, зачем он это сделал, у Шелли уже было оправдание: он услышал судорожный кашель и закупорил скаут-мастера, чтобы тот всех не перезаражал.

Шелли приоткрыл дверь хижины и тихонько выскользнул наружу. Тонкая полоска золотистого света подчеркивала горизонт. Остальные все еще спали вокруг костра.

Шелли обогнул хижину и наткнулся на паутину, висевшую между стеной и навесом, – замысловатое шестиугольное кружево, увешанное бусинками утренней росы.

Он принялся теребить тонкую паутинку в центре сети, словно играя на самой хрупкой в мире гитаре. В отверстии бревна показался паук. Его высунувшиеся из дыры лапки выглядели как прижатые друг к другу спицы сложенного зонта. А потом он распустился инопланетным цветком.

Паук оказался большим. Похожее на бубенчик тело размером с «Тик-Так» напоминало цветом вареные субпродукты, которыми мать Шелли кормила их пса, Сегуна. Паук проворно карабкался по своей паутине. Он принял осторожные прикосновения мальчика за попавшее в сеть насекомое.

Шелли вытащил из кармана тонкую зажигалку для барбекю. Он всегда носил с собой зажигалки. Однажды после уроков его учитель, мистер Финнерти, застукал Шелли возле велосипедных стоек за поджиганием муравьев. Взрываясь, толстые муравьи-древоточцы издавали забавные хлопающие звуки – совсем как рисовые хлопья для завтрака.

Мистер Финнерти конфисковал зажигалку. А затем наградил Шелли ледяным, полным отвращения взглядом, как будто случайно раздавил гусеницу. Шелли в ответ самодовольно улыбнулся.

И просто купил еще одну зажигалку.

Он покупал их каждые несколько недель в разных магазинчиках города. Вместе с мышеловками и ловушками для муравьев. Владелец одной из лавок как-то заметил: «Ты, должно быть, живешь с Гаммельнским крысоловом, сынок, раз скупаешь столько мышеловок». Слова слегка обеспокоили Шелли, и он стал держаться подальше от того магазинчика. Неразумно становиться предсказуемым.

Он щелкнул зажигалкой. Из металлического наконечника вырвался дрожащий оранжевый язычок. Шелли действовал очень осторожно. И не потому, что наслаждался, – он проделывал подобное так много раз, что его пульс почти не изменился. Просто Шелли был методичен.

Он дотронулся огоньком до самого верхнего края паутины. Нити сгорали невероятно быстро, будто фитили пороховой бочки, оставляя в воздухе ленточки дыма. И завивались тончайшим кружевом. Паук пытался вскарабкаться по разрушающейся паутине, но это было все равно что пытаться подняться по лестнице, которая, пылая, падает в пропасть.

Шелли рассеянно размышлял о том, чувствует ли паук смятение или ужас. Испытывают ли насекомые вообще какие-нибудь эмоции? Он вроде как на это надеялся, но убедиться не было никакой возможности.

Он поджег оставшиеся швартовы паутины. Та оборвалась и упала, точно шелковый парашют с застрявшим внутри пауком. Шелли принялся гонять его по траве пламенем зажигалки. Больше всего мальчику нравилось, когда удавалось испепелить несколько ног или расплавить панцирь так, чтобы внутренности вытекали наружу. Он старался не убивать насекомых. Предпочитал их изменять. Это было гораздо интереснее. И игра длилась дольше.

Шелли преследовал паука, пока тот не юркнул под хижину. Мальчик глубоко вздохнул и заморгал тяжелыми веками. Скоро паук уползет обратно в свою нору и сплетет новую паутину. Пауки очень предсказуемы. И тогда Шелли сможет вернуться и повторить все сначала.

Он принялся затаптывать обугленную траву. Лучше избавиться от улик. «Забирай только фотографии, оставляй только следы»[13]. Шелли старательно затаптывал траву и размышлял о скаут-мастере. Проделанное с ним было чем-то новым. И ужасно захватывающим.