Отряд - Ник Каттер (2014)

Бесстрастным от ужаса взглядом Эфраим различал мельчайшие детали. Например, что шевелюра рабочего расплавилась и обуглилась, точно щетина на расческе, которую поднесли слишком близко к открытому огню. Или что кожа на его макушке – теперь лысая и жутко обтянувшая череп – пронизана тонкими голубыми жилками, похожими на вены на голове новорожденного.

Эфраим подбежал к грузовику и забормотал в рацию. Когда появились парамедики, он все еще просил о помощи.

До прошлой ночи это была самая близкая встреча со смертью. А здешний мертвец («Кто он, черт возьми, такой?») оказался куда хуже, потому что с ним было покончено навсегда. Он не мог просто пересадить кожу и волосы, как это сделал бы тот рабочий. Мертвеца ждала лишь одинокая яма в земле.

Теперь еще и скаут-мастер серьезно заболел. Может быть, тем же, что и покойник?

А они заперли Тима в дурацком шкафу. Это казалось Эфраиму не таким уж и правильным – самого его просто занесло, вот и все. Да и Кент теперь выглядел так, словно ночью на него напали летучие мыши-вампиры, высосали галлон крови, и очень скоро…

Он глубоко вздохнул. Сдерживайся. Забей.

10… 9… 8… 7… 6… 5… 4… 3… 2… 1…

«Ты сердишься, Иф? – почудился ему голос матери. – Или боишься?»

Эфраим понял, что грань между этими эмоциями была не толще лезвия бритвы. Одно легко перетекало в другое.

Берегись гнева.

А страха? Тоже берегись?

«Слегка бояться полезно, сынок, особенно в твоем возрасте, – услышал он мать. – Страх делает тебя честным. Страх помогает оставаться в безопасности».

Эфраим затушил сигарету, вырыл в земле неглубокую ямку. «Могилка для гвоздя в мой гроб», – невесело подумал он и закопал окурок. К костру Эфраим возвращался, погруженный в свои мысли.

* * *

Из показаний, данных под присягой Натаном Эриксоном Федеральному Следственному комитету в связи с событиями, происходившими на острове Фальстаф, Остров Принца Эдуарда:

В.: Доктор Эриксон, опишите, пожалуйста, вашу дискуссию с доктором Эджертоном относительно выбора испытуемого.

О.: Я бы вообще не называл это дискуссией. Эджертон рассказал о том, что собирался сделать, а я, если желал, мог поехать с ним за компанию.

В.: И вы согласились?

О.: Семь бед… А еще я думал… что, может быть, смогу как-то помочь. Удержать ситуацию под контролем.

В.: Вы могли бы удержать ситуацию под контролем, сообщив в полицию.

О.: Мог бы.

В.: Но не сделали этого. Почему?

О.: Трудно описать словами. Это теперь, когда оглядываешься назад, все выглядит просто. Люди, вроде Эджертона, одержимы. С подобными людьми понятия о добре ужасным образом съеживаются, становятся не относящимися к делу. Для подобных людей имеют значение лишь ответы. Прогресс. Открытые двери. А если их не получается открыть, просто пинайте, пока не поддадутся. Полагаю, меня тоже затянуло.

В.: Расскажите, как доктор Эджертон нашел Тома Пэджетта, своего первого подопытного.

О.: Все было не так трудно, как можно подумать. Просто удивительно, сколько людей находятся в положении настолько тяжелом, что готовы принять любое брошенное им предложение. Эджертон ходил по барам. Не по университетским барам, где пили розовощекие детишки со светлым будущим, а по злачным местам на окраинах. Он… Наверное, самое подходящее слово «вылавливал». Закидывал приманку и ждал поклевки.

В.: Он рассказал Пэджетту о своем плане?

О.: Не сразу. Он делал это постепенно. Я не знаю, о чем конкретно они говорили. Вам придется спросить Эджертона.

В.: От доктора Эджертона нелегко получить прямой ответ.