Действительно, орать не стоило. Несмотря на плотный, как журчание падающей с высоты воды, щебет птиц, населявших внутренности мертвого корабля, человеческие голоса отлично разносились по всему огромному залу. А кто знал, что могли скрывать густые заросли лиан и дикого плюща, свисавшие с верхних палуб до самого низа? Кто мог услышать их перепалку и подобраться поближе, пока они спорили? Да кто угодно! От зверя до чела!

Книжник и Бегун переглянулись и замолчали.

Сибилла поцеловала хнычущего малыша в макушку, и он тут же затих. Троица двинулась вперед, стараясь не шуметь, но под ногами хлюпало. Пропитанный водой мох проседал под тяжестью тел, но стоило пройти, как он с едва слышным шипением распрямлялся, втягивая в себя воду.

У Бегуна из-под ног выскользнула крупная черная змея и в панике нырнула в кучу прели. Вождь сдавленно выругался себе под нос и дальше пошел еще осторожнее, тщательно выбирая, где ступить.

– Куда дальше? – спросил он шепотом.

– Ищем лестницы, поднимаемся.

– Стоило спускаться на самый низ? – отозвалась Сибилла.

– Стоило, – Книжник осторожно отвел стволом свисающие растения и убедился, что не ошибся. – Шлюпочная палуба не может быть высоко над водой. Шлюпки большие, их так просто в воду не опустить. Четыре, ну, пять этажей вверх, не больше.

– Что-то я не видел лодок, когда мы подходили к кораблю, – заметил Бегун. – Ни одной.

Книжник хмыкнул.

– За сто лет с палуб могло смыть все.

Он подумал немного и добавил:

– Ну, почти все. А что не смыло, то прибрали к рукам те, кто был здесь до нас.

Книжник не ошибся.

Шлюпочная палуба обнаружилась сразу за короткой лестницей и искореженными ржавыми дверями. И, как правильно подметил Мо, шлюпок на ней не было.

Ураганы за сто прошедших лет не оставили даже обломков, забив палубу мусором, ошметками сухих водорослей. В некоторых местах металл был съеден коррозией настолько, что напоминал причудливую сеть из тонких рыжих нитей. Книжник порылся в лабиринтах своей наполненной всякой всячиной памяти и нашел нужное слово для такой плетеной сетки: «лэйс» – кружево. Под полупрозрачным металлическим кружевом легко просматривалась нижняя палуба.

– Ступайте осторожно, – предупредил Тим. – Все сгнило… Видите эти штуки, похожие на рога? На них висели лодки. Их нет. Наверное, смыло… Тут же могут остаться железные ящики с разной всячиной. Они-то нам и нужны…

Ближе к корме идти стало труднее. Здесь волны смяли палубный настил, словно жестяную банку, и им пришлось буквально протискиваться вперед. Но за искореженным участком обнаружились остатки большого спасательного катера. Он уцелели потому, что корпус катера был металлическим, как и часть надстройки, и время, полностью уничтожив деревянные части, не до конца съело металл.

То, что осталось от катера, было плотно вбито в единственный свободный проход кувалдой штормовых волн.

– Охуеть! – выдохнул Бегун. – Как же это его так?

Тим представил себе силу, с которой бушующий Оушен бил по кораблю, и внутренне содрогнулся.

Лайнер был огромен, он невольно внушал уважение к тем, кто построил его. Но рано или поздно океан добьет и эту гигантскую тушу, превратив чудо человеческой технологии сначала в обломки, потом в ржавые кружева, медленно погружающиеся в песок, а в результате слижет его с берега своим соленым языком. Может, на это понадобится сто лет, может, меньше, может, больше… Но сложно спорить с тем, что скоро на земле исчезнут все следы пребывания челов: и города, и шоссе, и порты – все свидетельства того, что здесь когда-то жили люди. Эту мысль Книжник продумал про себя бесчетное количество раз. И это была совершенно холодная, мудрая и правдивая мысль!

Случится или не случится полное исчезновение человеческого рода и всего, что он создал за тысячи лет до Дня Смерти, во многом зависело от них троих. И как ни смешно это звучало со стороны, Книжник понимал, что это недалеко от истины.