Не время умирать - Ян Валетов (2021)

Сибилле за ночь не стало хуже. Жар еще держался, но она не скатывалась в бредовый морок, смотрела осмысленно. Правда, от слабости едва могла поднять руку и говорила еле слышно. Бегун посмотрел на жрицу, почесал в затылке, собрал крошки и скудные объедки от вчерашнего торопливого ужина и ушел подальше от костра, в захламленную часть верхауза. Он вернулся через четверть часа с несколькими освежеванными тушками в руках, растопил лед в котелке, попробовал на язык соль из запасов Книжника и принялся колдовать над похлебкой.

Когда Книжник с Бегуном, накормив Сибиллу, завтракали, неподалеку рухнул еще один дом, и грохот его падения отозвался звоном в занавеси из сосулек, закрывавшей пролом в стене. По полу верхауза пробежала дрожь, воздух помутнел от сорвавшейся с перекрытий мелкой бетонной пыли. Обеспокоенные лошади зафыркали и начали жаться друг к другу, перебирая ногами.

Ребенок, пригревшийся возле дремлющей матери, проснулся и испуганно замяукал.

– Надо уходить, – Бегун с опаской глянул наверх. – Накроет нас – и следа не останется. На соплях все держится… Вон смотри, одно ржавое железо торчит, бетон высыпался!

– Меня уговаривать не надо, – сказал Книжник, – собираемся. Помоги мне только кэрродж поправить. Там с колесом беда.

С ремонтом колеса и сборами они управились за час с небольшим.

За это время температура снаружи немного поднялась. Там, где на сосульки попадали прямые солнечные лучи, вниз полетели крупные прозрачные капли, но воздух по-прежнему был сух и морозен.

Сибиллу и ребенка устроили сзади в повозке, сами расположились на ездовых местах.

Подкованные лошади шли по льду осторожно, но уверенно, правда, со скоростью улитки. Бегун быстро сориентировался на местности, хотя все вокруг выглядело, как замерзшие водопады: посмотрел на солнце, покрутил обмотанной тряпками головой и без колебаний указал рукой выбранное направление.

Он не ошибся.

К моменту, когда светило уже начало валиться за горизонт, кэрродж выбрался на подъездные пути Стейшена. Сотни все еще живых нитей Рейлы пересекались в этом месте, выныривая и ныряя в тоннели, протянувшиеся под Тауном и за его пределами на десятки миль.

Книжник с Белкой в своем прошлом путешествии попали сюда по затопленным ходам старого метрополитена, но, помимо метро, в огромное здание вокзала вели десятки тоннелей, образуя настоящую паутину подземных сооружений, на которых и стоял Стейшен со всеми своими ремонтными цехами, галереями и громадными залами.

Тим помнил расположение основных помещений приблизительно: пять подземных этажей с перронами, четыре надземных – с магазинами, гостиницами, кинотеатрами, и густая сеть переходов, вентиляционных ходов и служебных коридоров, соединяющая все здания воедино. И сердце Стейшена – сам вокзал: огромное строение с ажурной крышей, которое Белка едва не развалила, подорвав несколько колонн.

Но Книжник вспомнил не только холод подземных вод, вонь переходов, мерцание костра в глазах Ханны и жар ее тела. Он вспомнил и юную охотницу за голубями, летящую с пятидесятифутовой высоты спиной вперед на бетонные плиты. Ее распахнутые от ужаса глаза, открытый в последнем крике рот и хватавшие пустоту скрюченные грязные пальцы с обгрызенными ногтями.

И лицо Белки – злые прищуренные глаза, сжатые в линию губы. Он называл ее убийцей, но в ту ночь на галерее она сделала спасительную грязную работу за двоих. Теперь придется выяснить, способен ли он сделать ее сам.