Бегун осмотрел их новую тюрьму, смачно харкнул на дверь, пнул ее ногой и, повернувшись к Тиму, выдал тираду, от которой сам Беспощадный покраснел бы и заткнул уши. Тим, по идее, должен был оскорбиться, но не оскорбился, а отстегнул от рюкзака спальник, бросил его на шаткую конструкцию, заменявшую кровать, и улегся на спину, вперив взгляд в покрытый грибком потолок.

– И где твои мозги теперь? – спросил Бегун, отдуваясь. Он шел пятнами от возмущения. – Где они, Книжный Червь?

И сам себе ответил:

– Там же, где и болт Свина – догнивают в Лабе.

– Все сказал? – осведомился Книжник спокойно.

– Могу повторить.

– Не стоит. И будь добр, не называй меня Книжным Червем. Мне не нравится это имя.

– А мне не нравится то, что ты делаешь.

– Внимательно тебя слушаю…

– Чего слушаешь? – удивился Бегун.

– Твой план.

– Какой план?

– Ты недоволен тем, что происходит, – терпеливо пояснил Книжник. – Значит, у тебя есть вариант получше. Расскажи мне его. Может, я соглашусь и мы сделаем по-твоему.

Вождь помолчал.

– У меня нет плана, – произнес он наконец.

Книжник заложил руки за голову и вперил взгляд в потолок.

– Ну тогда не морочь мне голову.

– Послушай… – Бегун сел на свою лежанку. – Им нельзя верить. Они наебут нас в любом случае…

– Если ты уверен, что они наебут нас в любом случае, то, может, надо было остаться в Тауне? Чтобы прогуляться по доске Жертвенной Башни? Или стоило замерзнуть насмерть той ночью? У нас был такой шанс! Это же лучше, чем быть обманутыми? Правда?

– Скажи, ты им поверил?

– Я еще не решил.

– Так реши, Книжный Червь! Или послушай меня!

– Я же просил тебя, Бегун, не называй меня так, – сказал Книжник спокойно. – Я Книжник.

– Да похер мне твои просьбы! – взорвался Бегун. – Ты всю жизнь был Книжным Червем, им и останешься! Успокой меня! Скажи, что ты не поверил этим тварям! Ни одному слову!

Тим сел.

– А ты мне скажи: у нас есть шансы выбраться отсюда?

– Шансы всегда есть! – прорычал Бегун. – Пока ты живой – они есть! У меня был шанс выбраться из Лабы? Ни одного! Да я, сука, должен был там подохнуть! А сбежать из города, после того как меня приложило о стену взрывом? Какие нах могут быть шансы, когда ты беспрерывно кровью срешь? И пока ты катился, как вождь вождей, на своей гребной тележке да в новеньком костюме, я ногами топал по гребаным Горячим Землям! Вот этими…

Он затопал, поднимая с пола облачка легкой серой пыли.

– Вот этими, сука, ногами! В дырявой маске, топал и в штопаном костюме, заляпанном изнутри чужим говном! Шансы, говоришь? Да, у меня были шансы – я хотел выжить! И поэтому я сейчас ору на тебя здесь, а не догниваю под насыпью там, возле Рейлы!

– А ты не ори здесь, – посоветовал Тим. – Уже не надо, не подействует. Ты уже все сказал. Шансы есть, пока мы живы. Если нас убьют, то и шансы умрут вместе с нами. У тебя нет плана, у меня он есть. Делаем по-моему!

– Ага, – сказал Бегун и снова сел. – Значит, это хитрость? Ты им не поверил? И не собираешься сдать им тайник?

– Собираюсь сдать.

– Ты, блядь, серьезно? Или прикалываешься?

Тим вздохнул.

– Зачем я вернулся на эту сторону Хай-Бридж, Бегун?

– Затем, что ты – мудак, Книжный Червь, – отрезал вождь. – Ты по жизни законченный мудак! Ты не олдер, ты безмозглый кид, ты туп, как чайна-бэбик, только болтать горазд!

Книжник поморщился, но Бегуна уже понесло. Он сам не ждал от себя такого всплеска эмоций, слова вылетали из него очередями, как пули из машингана.

– А еще ты мудак потому, что решил, что все только и ждут, пока ты излечишь их от Беспощадного!

– А это, по-твоему, не так? – быстро спросил Тим.

Бегун расхохотался, но смех прозвучал фальшиво и больше походил на кудахтанье, чем на смех.

– Ты издеваешься надо мной? Или действительно дурак?

Книжник пожал плечами.