Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

Прозор в ответ только ухмыльнулся. Что он мог сказать? Приобретенный в детстве дар видеть в кромешной тьме не впервые сослужил ему хорошую службу. А рыбака Веденю, превратившегося с упыря-албаста, он разглядел сразу. Тем более Прозор уже знал, что упырь может выглядеть как простая безвредная лужица. Только вот водица в этой луже весьма опасна. Спасибо Добромилу — подметил мальчишка, как албаст в воду превращается… Наблюдательный парень растет.

Албаста Прозор приметил еще до того, как они обстреляли змея. Упырь неподвижно стоял меж сосен, вперив взгляд на вершину башни. Явно видя там людей, он, возможно, обмозговывал — если, конечно упыри на это способны — как ему поступить, чтоб желанная добыча не ускользнула.

Прозор решил поступить внезапно, ни с кем не советуясь и не предупреждая. Не надо, чтобы албаст знал, что его видят. Неизвестно, какой у него слух и зрение. Может во тьме упырь видит стократ лучше самого Прозора? Или слышит все шорохи, как хищный зверь? Кто знает…

Прозор заранее стал расчищать путь к отступлению, и это уже принесло плоды. Теперь, как увидел Прозор, албаст вертясь, и безнадежно пытаясь вырвать засевшую в глазнице стрелу, убегал куда-то за башню. Сейчас ему не до добычи, и на какое-то время упырь перестал представлять опасность. Снаряженная серебром стрела если и не убила его сразу, то весьма ощутимо ранила. Воткнувшись в глазницу, она намертво застряла в голове, а из-под древка вместо крови вытекала дымящаяся жидкость. Вполне возможно, что серебро будет убивать его медленно, и все-таки убьет. Но об этом Прозор не знал, мог просто предполагать.

Надо этим воспользоваться и как можно скорее покинуть башню, которая, как уже стало ясно всем, превратилась в смертельную западню. Только взамен зверей в этой ловушке оказались они сами.

— Уходим, — твердо сказал Прозор. — Если бежать отсюда, то только сейчас, пока на болоте тихо и упырю не до нас.

Они быстро спустились. Прозор еще не оставлял надежды забрать с собой Велислава, тем более его друг ранен. Вон, все время руку к боку прижимает. Надо его потуже перетянуть, сломанное ребро вещь неприятная, но через две недели заживет.

— Велислав, может с нами?

Тот отрицательно мотнул головой. Зачем спрашивать? Все решено заранее. Велислав знал, что Прозор спросил это на всякий случай: ответ ему известен…

— Я вас выведу, с луком посторожу, да и ворота запереть надо.

Внизу их в нетерпении поджидали. Любомысл уже закончил в последний раз осматривать больных, Добромил стоял у прохода, а Борко сидел на скамье. На парне уже надета длинная кольчуга, а на плечи накинут дружинный плащ. Из-под плаща виднелась затянутая в лубки рука.

— Что ж, пока все спокойно уезжайте друзья, — сказал Велислав. — Наш Прозор умудрился упырю стрелу в глаз вогнать. Он сейчас по кустам мечется. Но когда в себя придет — если придет — неизвестно. Пока путь свободен.

Велислав озабоченно посмотрел на хворых дружинников и перевел взгляд на Любомысла, который собрав вещи Добромила, сейчас неспешно и основательно занимался своим хозяйством: забыть какую — нибудь мелкую но важную вещицу легко, а вот где ее в дороге взять?

— Что скажешь, мудрый старик.

— Они все живы, Велислав, — спокойно ответил Любомысл. — Только трое не дышат. Но я уловил — сердце у них бьется. Потрогай сам, они не коченеют. Это не смерть — это иное.

Любомысл закончил со сборами. Накинул плащ, перебросил через плечо свою неизменную суму. Указал Миловану на мешок, в который собрал остатки вечерней трапезы. Парень, взвалив его на плечо, пошел вниз, к лошадям. Следом спустились Борко, Прозор и Добромил.

— Давай с нами. А, Велислав? — чуть отстав, сказал Любомысл. — Сейчас ты им ничем не поможешь, а привезем твоего волхва, он и разберется.

В ответ Велислав крепко сжал плечо старика: — Нет, уезжайте быстрее, я справлюсь.