Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес (2019)

Перспектива поездки к Барби Хеллман домой совсем не радовала – я искренне надеялся, что Диомидис останется в неведении относительно очередного акта моей самодеятельности. Однако выбора не было: я твердо решил выяснить, что именно знает Барби.

– Диктуйте адрес. – Я вымученно улыбнулся.

30

Дом Барби стоял на улице, которая шла вдоль парка Хэмпстед-Хит. Окна дома выходили на один из прудов. Строение поражало внушительными размерами и, учитывая расположение, вероятно, стоило астрономических денег. Барби поселилась в Хэмпстед-Хит за несколько лет до того, как в соседний дом переехали Алисия с Габриэлем. Бывшему супругу журналистки, инвестиционному банкиру, до развода приходилось мотаться между Лондоном и Нью-Йорком. Зато потом он нашел себе более молодую и более светловолосую версию жены, а Барби достался дом. Как чуть позже со смехом заключила сама журналистка, «в итоге все остались довольны, особенно я».

На фоне соседних зданий, выкрашенных в белый цвет, ее дом выделялся своим светло-голубым фасадом. В палисаднике росли декоративные деревья и стояли горшки с цветами.

– Здравствуйте, милый, – обрадовалась Барби, открыв мне дверь. – Вы пунктуальны, это хорошо. Сюда, пожалуйста.

Я прошел вслед за хозяйкой из холла в гостиную и словно очутился в оранжерее: в ноздри ударил чудесный аромат цветов и растений, горшки с которыми в изобилии стояли в комнатах. Розы, лилии, орхидеи – повсюду, куда ни взглянешь. Стены были плотно увешаны картинами, зеркалами, фотографиями в рамочках, на туалетных столиках и комодах теснились вазочки, статуэтки и тому подобное. Дорогие, изысканные предметы искусства, скученные таким образом, немилосердно превратились в дешевый хлам.

Исходя из того, что обстановка дома отражает внутренний мир жильцов, все это свидетельствовало по меньшей мере об отсутствии душевной гармонии. Интерьер ее дома наводил на мысли о хаосе, суете и алчности – неутолимом голоде. Я задумался о детских годах Барби.

Отодвинув в сторону несколько пухлых подушек с кисточками и бахромой, я с трудом расчистил себе место на громоздком неудобном диване. Хозяйка тем временем открыла шкафчик для напитков и достала пару бокалов.

– Что вам налить? Мне кажется, вы предпочитаете виски, угадала? Мой бывший ежедневно наливался виски до краев. Говорил, что только так может меня терпеть. – Она засмеялась. – А я отлично разбираюсь в винах. Даже ездила во Францию и прошла обучение на специальных курсах в Бордо. У меня отличный нюх!

Пока Барби делала вдох, чтобы выдать очередную «пулеметную очередь» из слов, я воспользовался паузой и наконец-то ответил:

– На самом деле я не люблю виски, да и вообще спиртное. Разве что при случае могу пропустить бокал пива.

– Я не держу в доме пива, – недовольно проговорила Барби.

– Ничего страшного. Я переживу.

– А я – нет! Сегодня выдался чертовски трудный день.

Журналистка налила в свой бокал щедрую порцию красного вина и удобно устроилась в кресле, словно приготовившись к долгой беседе.

– А теперь слушаю вас внимательно, молодой человек, – она кокетливо улыбнулась. – Спрашивайте!

– Если можно, я хотел бы задать вам пару вопросов.

– Вперед!

– Алисия хоть раз упоминала о визите к врачу?

– В смысле, к психиатру?

– Я имею в виду медика.

– Ну я не… – Барби замолчала на полуслове и прищурилась. – Хотя… вот вы спросили, припоминаю… Она действительно ходила к какому-то врачу.

– Не подскажете, как его фамилия?

– К сожалению, нет. Зато я помню, что порекомендовала Алисии своего доктора Монкса. Он просто чудо! Доктору Монксу достаточно одного взгляда на человека, чтобы точно сказать, что тому можно есть, а что нельзя!

Далее последовало подробное перечисление диетических рекомендаций доктора Монкса для Барби и настоятельная просьба, чтобы я посетил этого гения. Начиная терять терпение, я с большим трудом вернул разговор в нужное русло.