Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес (2019)

Внеочередное собрание проходило в кабинете Диомидиса, однако инициативу с самого начала взяла в свои руки Стефани. Произошедший инцидент уже не относился к абстрактной сфере психологии – напротив, он затрагивал вполне ощутимые понятия безопасности и здоровья. Здесь начиналась территория Стефани Кларк, и она это прекрасно знала. Судя по мрачному молчанию профессора, он тоже.

Стефани стояла посреди кабинета со скрещенными на груди руками. Очевидно, она вошла в раж. Я подумал, что власть и право решающего голоса буквально опьянили управляющую Гроува. Как же долго копила Стефани свою ненависть – ведь мы постоянно решали вопросы через ее голову, объединялись в группки против нее… И вот теперь она предвкушала сладкую месть.

– То, что случилось вчера утром, совершенно недопустимо, – заговорила Стефани. – Я высказывала свои опасения касательно поблажки для Алисии в виде персональной мастерской, но мой голос не был услышан. Неодинаковое отношение к пациентам – благодатная почва для зависти и конфликтов. Я знала, что рано или поздно случится нечто подобное. Отныне во главу угла будет поставлена забота о безопасности.

– И поэтому вы поместили Алисию в изолятор? – не выдержал я. – Из соображений безопасности?

– Алисия представляет угрозу и для самой себя, и для окружающих, – отрезала Стефани. – Она совершила нападение на Элиф и могла убить ее.

– Алисию спровоцировали.

– Никакая провокация не оправдывает нападение на другого человека, – качая головой, вмешался Диомидис.

– Вот именно. – Стефани кивнула.

– Но это единичный случай, – не унимался я. – Поместить Алисию в изолятор не просто бесчеловечно, это варварство!

Еще в Бродмуре я видел пациентов, которых помещали в изолятор – запирали в крошечную комнату без окон, где едва хватало места на одну кровать. Собственно, это была вся мебель. Дни и даже часы, проведенные там, и здорового человека могли превратить в безумца; что уж говорить о тех, чья психика и так нестабильна…

– Как управляющий Гроува я вправе принимать любые меры, которые сочту необходимыми, – процедила Стефани. – Я посоветовалась с Кристианом, и он согласился с моим предложением.

– Еще бы! – раздраженно выпалил я.

Из противоположного конца комнаты мне издевательски улыбнулся Кристиан. Диомидис пристально посмотрел на меня. Я прекрасно понимал, о чем они думали: якобы я потерял контроль, позволив себе относиться к Алисии слишком лично. Но мне было все равно.

– Изолятор – не решение. Мы должны поддерживать с Алисией контакт, говорить с ней. Необходимо понять…

– Я уже понял одну важную вещь. Дело в тебе, Тео, – перебил Кристиан. Он говорил обвиняющим тоном, словно родитель, обращающийся к провинившемуся ребенку.

– Во мне?

– Именно. Ты – тот, кто все здесь взбаламутил!

– Что именно я «взбаламутил»?

– Разве не ты втихаря подзуживал, чтобы Алисии снизили дозировку?

– Ну уж нет! Я не «подзуживал», а открыто вмешался! Алисию накачивали седативными по самую маковку! Она напоминала ходячего мертвеца!

– Чушь!

– Вы серьезно хотите обвинить во всем меня? – Я взглянул Диомидису прямо в глаза. – Вот истинная цель собрания?

Профессор отрицательно покачал головой, хотя его глаза смотрели куда-то в сторону.

– Конечно, нет. Тем не менее совершенно очевидно, что именно изменение подхода в терапии сделало Алисию нестабильной. Вы требуете слишком многого и слишком рано. И в этом я усматриваю причину вчерашнего печального события.

– Не согласен.

– Возможно, вам стоит посмотреть на ситуацию более отвлеченно, так сказать, со стороны. – Диомидис со вздохом вскинул руки, будто устав спорить. – Мы не имеем права на очередную ошибку, особенно учитывая нынешнее критическое состояние, в котором находится клиника. На карту поставлена судьба Гроува. И каждый наш промах дает управляющей компании очередной аргумент в пользу ее закрытия.