Манюня пишет фантастичЫскЫй роман - Наринэ Абгарян (2011)

Осторожно моргая отяжелевшими от лепестков веками, мы по очереди заглядывали в осколок зеркала. И, удивительное дело, с каждым заходом казались себе все краше и краше!

— Прогуляемся по Ленина, что ли? — предложила Манька.

— Аха!

— Я с вами пойду, только следом. Не хочется дурой выглядеть. Но если кто начнет задирать вас, то я его поколочу, — оживилась Каринка.

И мы пошли на Ленина, укладывать всех штабелями. Впереди, растопырив пальцы, чтобы нечаянно не испортить маникюр, гарцевали писаные красавицы, а сзади, метрах в пяти, со скучающим видом тащилась Каринка и делала такое лицо, словно знать нас не знает.

Прохожие живо реагировали на нашу красоту.

Кто-то, показывая пальцем, откровенно смеялся, кто-то опасливо обходил нас стороной. Одна тетечка велела возвращаться домой и незамедлительно смыть безобразие с лица, другая покачала головой и пригрозила рассказать все нашим родителям.

— Я же говорила, что вы настоящие чучундры, — сопела сзади Каринка.

— Ты обещала защищать нас, а сама только обзываешься, — обижались мы.

— Так не могу же я взрослых колотить! Были бы ровесники, другое дело!

Оскорбленные черствостью и узколобостью окружающего мира, мы уже собирались возвращаться во двор, но тут заметили на том конце улицы оранжевый рейсовый «ПАЗик». Автобусы никогда не проезжали по этой части городка, поэтому мы замерли, разинув от удивления рты.

Между тем «ПАЗик» шумно затормозил прямо возле нашего дома. «Товуз-Берд», — прочитали мы на лобовом стекле. Так это был маршрут из азербайджанского города Товуз!

Пока мы изучали табличку, распахнулись двери, и на тротуар спрыгнули двое мужчин. Они споро вытащили несколько сумок, а потом помогли выйти какой-то женщине в белой кружевной косыночке и светлом летнем пальто. У нас отвисли челюсти. Это была наша бабуля!

— Астарожны, Анастасияиванна, — галантно приседали мужчины.

— Спасибо, голубчики, — поблагодарила Анастасияиванна и обернулась к водителю: — Гарик-жан, так мило было с твоей стороны сделать крюк, чтобы довезти меня до дома!

— Пожалыста, Анастасияиванна, — приподнял кепку-аэропорт Гарик-жан и, радостно бибикнув в клаксон, развернулся, чтобы проехать к автостанции.

— Бабуля, — закричали мы, — бабулечка! Почему ты не предупредила, что едешь? Папа бы за тобой на машине приехал!

— Что с вами, девочки? — испугалась бабуля. — Что с вашими лицами?

— Это мы марафет наводили. Вот мама обрадуется, — прыгали мы, — вот это даааа!!!

— Я решила сделать вам сюрприз. В семь утра выехала из Кировабада, в одиннадцать была пересадка в Товузе. И вот я здесь. Водитель Гарик-жан любезно довез меня до дома, а эти двое мужчин помогли вытащить сумки.

На людях бабуля могла отвечать невпопад. Слух у нее всегда был слабенький — давала о себе знать контузия, полученная на войне, а с возрастом стало так плохо, что пришлось покупать слуховой аппарат. Но на улице она его снимала, стеснялась. Поэтому разговаривать с бабулей нужно было на повышенных тонах, активно жестикулируя лицом. Что мы и делали. В процессе жестикуляции посеяли накладные ресницы, а когда вцепились в сумки — растеряли маникюр. Но сейчас это так мало нас волновало!

Ах, как радовалась мама, когда увидела бабулю, как она обнимала ее и целовала.

— Мамочка, ну что же ты одна поехала, ну как же так? — причитала она. — Мамочка, как хорошо, что ты приехала, господи, счастье какое!

Пока мама бурно радовалась приезду бабули, мы прокрались в ванную и смыли с лица весь марафет. От греха подальше. А потом ходили за бабулей по пятам, куда она — туда и мы. Бабуля надела слуховой аппарат и теперь вполне исчерпывающе отвечала на все вопросы, рассказывала о наших племянницах Ирише и Аленке, показывала фотографии, обнимала нас и целовала и не спускала с рук Гаянэ и Сонечку.

— Зачем ты их на руки взяла, они ведь тяжелые, — беспокоилась мама.