Манюня пишет фантастичЫскЫй роман - Наринэ Абгарян (2011)

— Таких домов на территории лагеря ровно десять. В каждом домике — по две комнаты, большая рассчитана на десять детей, а маленькая комнатка для вожатой. Лагерь строился таким образом, чтобы во время войны с империалистическими странами быстро превратить его в военную часть, — с гордостью рассказывала товарищ Маргарита. — Домики легко можно переоборудовать в казармы, справа, там, где мы проводим утренние и вечерние линейки, тренировочный плац, а местоположение лагеря такое, что артиллерийским огнем его не накрыть.

— Бомбоубежище имеется? — иронически улыбнулся папа.

Товарищ Маргарита посуровела лицом:

— Кстати, начальник лагеря Гарегин Сергеевич — подполковник в отставке!

Как только Манька услышала про войну с империалистическими странами, она тут же втянула пузо, собрала губы в куриную жопку и строго глянула на меня — слышишь?

Я мелко затряслась в ответ. Судьба нашей родины, со всех сторон окруженной враждебными империалистическими странами, не давала нам покоя. Каждая из нас была готова хоть завтра на войну — защищать единственную державу в мире, которая ратует за свободу, братство и равноправие с угнетенными неграми Южной Луизианы.

Меж тем товарищ Маргарита, задетая папиным ироническим тоном, не на шутку разошлась.

— Вы не смотрите, что домики кажутся хлипкими. Они выдерживают ударную волну любой силы. — И она для наглядности несколько раз постучала кулаком по стене возле входа. Со стены тут же отвалился большой кусок штукатурки и шмякнулся ей под ноги.

— Показывайте лучше комнату девочек, — вздохнул папа.

В комнате девочек немилосердно пахло краской. Дощатые полы радовали глаз кумачовыми негустыми мазками поверх прошлогоднего зеленого, в широкие щели между досками кое-где пробивалась трава. Вдоль стен стояли железные кровати с панцирной сеткой, на «незанятых» свернутыми рулонами лежали матрасы и топорщащиеся перьями кусачие подушки. Остальные кровати были застелены зелеными пледами. В углу комнаты стояла одинокая ветхая тумбочка.

— Ура, тумбочка! — обрадовалась Манька и дернула за дверцу. Дверца со скрипом отошла от петель и осталась у нее в руках.

— Нужно осторожнее, — назидательно выговорила товарищ Маргарита и прислонила дверцу обратно к тумбочке, — это одна тумбочка на всех, хранить здесь будете мыло, зубные щетки и пасту.

Я расстелила матрас и села на кровать. Сетка, убийственно скрипнув, повисла гамаком. Я надавила сильнее и нащупала попой пол.

— Кровати старые, да, — потупилась вожатая, — зато полы свежеокрашенные.

— Это мы уже заметили, — снова вздохнул папа.

Дальнейшая беглая экскурсия по лагерю ввергла отца в ужас. Чтобы помыть руки, нужно было отстоять большую очередь к трем рукомойникам, прибитым к стене столовой. Туалет девочек представлял собой насквозь продуваемое деревянное сооружение с пятью отверстиями в полу. За тонкой стенкой с многочисленными щелями находился туалет мальчиков. Над дырами в полу, отчаянно жужжа, летали зеленые толстые мухи и пчелы. По углам, выедая глаза, смердели кучки хлорки.

— А где моются дети? — взвыл папа.

— Там, — махнула рукой в сторону леса товарищ Маргарита.

— Где — там? — удивился папа.

— Баня находится в лесу. Каких-то минут двадцать ходьбы от лагеря. Топят раз в неделю, углем. Дети моются и устраивают небольшую постирушку.

Папа несколько секунд сверлил переносицу товарищ Маргариты немигающим взглядом.

— Из каких таких стратегических соображений баню построили в глухом лесу? Чтобы шпионы не вычислили, где моются советские солдаты?

— Это не баня, это котельная, — теперь уже вздохнула товарищ Маргарита и зачастила шепотом: — Сдается мне, про баню они совсем забыли, а потом спохватились и сделали пристройку. Вы не волнуйтесь, тут речка рядом, дети ежедневно будут купаться.