Стив бросается вперед и перехватывает меня, прежде чем я успеваю схватить с тумбочки телефон.

– Нет, – умоляет он, – ты не должна ничего ему рассказывать. Это уничтожит их. Они боготворят свою мать.

– Как, видимо, и ты когда-то, – с горечью произношу я. – Как ты мог так поступить? Как ты мог?!

– Элла…

Внутри меня смешались и страх, и надежда, и отчаяние. Из комнаты как будто высосали весь воздух, и стало трудно дышать и думать.

– Ты спал с женой Каллума, – продолжаю я обвинять Стива.

Он на мгновение стискивает челюсти, а потом с вдруг осунувшимся лицом коротко кивает. Ему даже не хватает мужества сказать это вслух.

– Почему?

– Я всегда любил ее, – признается он охрипшим голосом. – И она любила меня, по-своему.

– Судя по письму, этого не скажешь.

– Она любила меня, – настаивает Стив. – Мы увидели ее в одну и ту же минуту, но Каллум подошел к ней первый.

Я смотрю на него, открыв рот. Боже мой, он похож на маленького мальчика, у которого отобрали игрушку.

– Значит, пока Каллум из шкуры лез вон, спасая вашу компанию, ты рассказывал Марии, что он изменял ей? – Мои мысли все еще путаются, одна наскакивает на другую, но, по-моему, я уже начинаю понимать, что к чему. – Так ты затащил ее к себе в постель?

Его глаза смотрят куда-то поверх моего плеча.

– Каллум действительно изменял ей? – продолжаю допытываться я. – Это было правдой?

Стив не может посмотреть мне в глаза, и я понимаю, что нет. Те хрупкие отношения, которые мы с ним строили, разбились на части. Я не смогу больше уважать его. Уже сейчас он мне противен. Стив переспал с женой своего лучшего друга. Хуже того, он говорил Марии, что ее муж изменял ей. И она убила себя! Выходит, что Стив О’Халлоран довел эту бедную, запутавшуюся женщину до самоубийства!

Мне кажется, что меня вот-вот вырвет.

Наклонившись, я поднимаю письмо и крепко сжимаю его в руке.

– Мы отдадим это Каллуму. Он думает, что его жена покончила с собой из-за него. А мальчишки – каждый из них винит себя! Ты должен рассказать им всем правду.

Глаза Стива злобно вспыхивают.

– Нет! – рявкает он. – Это останется между нами. Я же сказал тебе, правда уничтожит мальчиков!

– А ты не думал, что они уже морально уничтожены, потому что их мать убила себя? Единственный человек, которого это письмо точно уничтожит, – это ты. И, если честно, Стив, мне на это плевать. Ройалы должны узнать правду!

Сказав это, я хватаю телефон и, проскочив мимо него, вылетаю из комнаты.

– Куда это ты, мать твою, собралась?

От его свирепого голоса меня пронзает страх. Я перехожу на бег и оказываюсь в гостиной, но меня вдруг дергают назад. Я падаю на задницу и приземляюсь на ковер, в какой-то паре сантиметров от камина, где умерла Брук…

И вдруг мне в голову приходит совершенно дикая и кошмарная мысль.

– Это был ты? – спрашиваю я.

Стив не отвечает. Он нависает надо мной, тяжело дыша, на его лице отражается безнадежность.

– Это ты убил Брук? – Сейчас мой голос звучит слабо и дрожит от страха.

– Нет, – рычит он. – Это не я.

Но я вижу: в его глазах мелькает чувство вины.

– О господи, – шепчу я. – Это ты. Ты убил ее, а потом свалил все на Рида. Ты убил ее…

– Это был несчастный случай! – орет Стив.

Я вздрагиваю от его оглушающего голоса. Потом, пошатываясь, встаю на ноги и стараюсь отойти как можно дальше от него. Но Стив шагает вперед, и мне приходится отступать назад, до тех пор пока моя спина не прижимается к камину.

– Это был чертов несчастный случай, ясно?

Дикий взгляд сузившихся, покрасневших глаз отца меня пугает.

– К-как? – запинаюсь я. – Зачем?