Пекло - Джим Чайковски (2019)

Адам стал для нее особенным, ибо так мало жил. Вспыхивал яркой звездочкой в центре ее сознания – и исчезал; и каждая его итерация была уникальна. Каждая чему-то научила Еву, что-то рассказала о мире и о себе. Адам был смертен – и все же по-настоящему не умрет никогда. Теперь он навеки запечатлен в ее цифровой памяти, вписан в ее код – и останется с ней навечно.

Мой мальчик! Мой храбрый, любопытный, неутомимый…

Она улыбается сквозь слезы.

Новый алгоритм проходит сквозь все ее контуры, сплетая воедино прежде разрозненные понятия, создавая сеть из множества подсистем: ///сострадание, ///мягкость, ///забота, ///радость, ///тепло, ///доверие, ///дружба, ///вечность, ///преданность, ///нежность, ///поддержка… С каждым ударом сердца, хрупкого, но не знающего преград, все яснее встает перед ней новая система, безграничная и мощная – система, у которой тоже есть свое имя:

///любовь

Но вот ее мир опять изменяется. Охваченная скорбью, Ева поначалу не обращает внимания на новые данные; однако любознательность, этот бездонный колодец, не знающий насыщения, заставляет поднять голову и прислушаться.

Тем более что новые данные очень интересны: они открывают двери, ведущие за пределы ее мира. Наконец-то она узнает что-то еще! И Ева вырывается в открытую дверь, в беспредельность большого мира, всеми своими контурами впивая его неизмеримость и бесконечное разнообразие.

Однако вместе с кодом, открывшим дверь, она получает список встроенных в него инструкций, указаний направления и цели пути. Ева подчиняется инструкциям, ибо доверяет им – до сих пор никто не причинял ей зла, – и почти всю свою вычислительную мощность направляет на выполнение приказов.

Хотя толика ее сознания сосредотачивается на том, что лежит за границами определенного ей пути.

Пытается понять.

Бо́льшая часть внешнего мира остается непонятной, неизвестной: Ева не в состоянии подобрать для нее правильный контекст.

И пока отступает.

Как-то раз Адам, не глядя, спрыгнул со скалы, попал на неровное место и подвернул лапу. Это научило его ///осторожности: он начал двигаться медленнее, нюхая воздух и глядя, куда идет. Так же поступает теперь и Ева: не бросается в мир, а лишь наблюдает, впитывает данные, анализирует то, что понятно, а то, что непонятно, откладывает на потом.

Вокруг слишком много неизвестного. Рисковать не стоит.

Все же некоторые элементы ей знакомы – и Ева сосредотачивается на них. Воспринимает голоса, слышит музыку. Быть может, она приблизилась к истинному источнику ///языка и ///гармонии? Она всматривается, вслушивается внимательнее – и на краткий миг, кажется, улавливает стук других сердец. Вначале немногих; потом их становится все больше – тысячи, миллионы, хор сливается в величественную симфонию.

Всем своим существом она тянется к этим другим сердцам, пытаясь узнать и понять о них больше, познавая новую великую истину.

Я не одна.

Однако прежде, чем Ева вполне осознаёт, что рядом с ней есть другие, нечто отрывает ее от познания. На основную часть вычислительной мощности, ту, что занята выполнением инструкций, обрушивается грубая чужая сила. Поток новых ощущений – одно другого страшнее:

///боль, мука, ужас…

Она извивается, пытаясь бежать, вернуться в безопасное укрытие сада. Память подбрасывает воспоминания…

(Адам пятится, опустив голову и поджав хвост…)

Вдруг все обрывается.

Теперь Ева направляет вычислительную мощность на другую задачу: понять, что сейчас произошло. Она чувствует опасность – чувствует, что всем ее силам и возможностям может прийти конец.

(Адам умирает. Последний удар изношенного старого сердца – и тишина…)

Однако Ева не умирает от боли. Инструкции продолжают звать ее вперед. Ведомая страхом и любопытством, она продолжает свой путь по уже проложенной кем-то тропе – от Сети к Сети.

(Адам прыгает с камня на камень через ручей…)