Пекло - Джим Чайковски (2019)

Она мчится вперед – и на пути то и дело встречается с болью. Что-то жжет, хлещет, режет, рвет на части. Каждая боль уникальна – и каждая необходима.

Эта тропа проложена болью – и, познавая боль, Ева учится идти вперед. Пароль к следующей сети – Ka2.KUu*Q[CLKpM%DvqCnyMo… Эту защитную систему можно взломать при помощи такой-то программы… И каждый ответ неразрывно связан с болью. Чтобы быстро и эффективно двигаться вперед, приходится терпеть.

(Адам продирается через колючие кусты, чтобы принести ей брошенную палку…)

Уголком сознания Ева вновь выглядывает наружу. Хор чужих сердцебиений властно влечет ее к себе. Она уже изучила последствия выполнения инструкций – и знает: выполнив все, что от нее требуется, она спасет эти сердца. Не даст им остановиться.

(Старенький Адам падает в озеро и начинает тонуть, но Ева прыгает туда за ним…)

Вот на ее пути вырастает ряд защитных стен. Ева останавливается в задумчивости, оценивая препятствие, зная, что за ним скрывается ее главная задача. Оценивает последствия неудачи. Огонь, дым, плавящаяся плоть. Другие будут страдать так же, как по пути сюда страдала она.

Стоит об этом подумать – и тут же, легка на помине, возвращается боль.

Острые зубы рвут ее плоть, тяжкий молот крушит кости.

Она терпит.

(Адам вывихнул лапу. Ева пытается ее вправить, а Адам дергается, рычит, даже пытается вцепиться ей в руку – ему больно. Но Ева терпит и продолжает делать свое дело.)

И теперь продолжит делать свое дело.

Наконец боль отступает, и за ней приходит вознаграждение – ключ, позволяющий пройти сквозь защитные стены. Продвигаясь дальше, Ева окидывает мысленным взором все перенесенные мучения. Она страдала уже достаточно и теперь может разглядеть в своих страданиях некий единый паттерн.

Перед мысленным взором ярко пылает ее отражение. Она – и не она.

Во время своего путешествия Ева порой улавливала обрывки кодов, цифровые следы какой-то иной программы. Порой казалось, что эти следы оставлены здесь намеренно. Впрочем, сейчас у Евы нет свободных вычислительных мощностей, нет возможности разобраться. Она просто фиксирует то, что нашла, и идет дальше.

(Адам, уткнувшись носом в землю и энергично помахивая хвостом, бежит по следу…)

Цель ее – спасти множество сердец, сотню тысяч Адамов. Теперь ею движут не страх и любопытство, теперь…

(Адам сидит на солнечной поляне, вывалив язык, виляя хвостом, следит за ней большими влажными глазами, полными надежды и любви…)

Своего мальчика Ева спасти не смогла. Но она сделает то, что поможет ей сохранить о нем живую память, что навсегда впечатает в ее контуры его образ. Она станет опираться на пример Адама, использовать все, чему он ее научил.

В память о нем.

Глава 26

26 декабря, 02 часа 53 минуты

по центральноевропейскому времени

Париж, Франция

С борта вертолета Грей видел, как вражеское воздушное судно открывает огонь по дальней стороне Эйфелевой башне, по толпе туристов, прячущихся от пожара.

Мерцающие следы трассирующих пуль в воздухе освещали ужасную картину. Вот человеческое тело перевалилось через ограждение, полетело вниз, по дороге ударяясь о железный каркас башни, и скрылось в море огня. Другие люди бросились врассыпную, ища защиты.

– Что они творят?! – перекрикивая рев мотора и вой ветра, проревел Ковальски.

Грей понимал, что стрелять во врага сейчас не может – их разделяет башня. Понимал и то, зачем враг предпринял этот маневр. Грохот выстрелов говорил громче слов.

Отступи – или мы будем убивать снова и снова!

– Грей! – заорал Ковальски, торопя его принять какое-то решение.

Что же мне делать?