Два с половиной человека - Екатерина Дибривская (2021)

– Значит ли это, что у него есть выходы на верхушку?

– Сомнительно и маловероятно. Скорее, просто просчитался в психологии.

– С такой подготовкой? Вот это сомнительно, Яр. Скорее… – Геля на мгновение задумывается. – Скорее всего, он прощупывал почву. Вашу связь с Маргаритой, насколько ты готов её защищать и что поставишь приоритетом.

– А когда понял, что Риту я без боя увести не дам, он затаился и начал поджидать подходящего момента? – предполагаю я.

– Похоже на то.

– Не сходится. Ни черта не сходится. Нас накрыли на подъезде к городу, двое погоняли по лесу. Как раз клиент автосервиса подходит под типаж преступника.

– Погоди-ка! – Власова находит среди бумаг объяснительную записку и зачитывает: – «Внешность и голос странные, больше похожие на женские. Словно специально косит под мужика». Вот оно. Я всё думала, как Туманова могла быть там, где её не было? Что если это не мужчина? Женщина? Молодая, внешность ближе к Ритиной… Возможно, одна из постоянных любовниц Аркадия Туманова, которая знала про завещание, ребёнка…

– Помнишь, нападение на одноклассницу Риты? В котором обвиняли Туманову? А если это звенья одной цепи?

– Кто-то со школы мстит до сих пор? Совершенно неправдоподобно! Извини, Ярик, я знаю, что ты хочешь как можно скорее найти дочь, но не сгребай всё в одну кучу.

– Нет, послушай до конца. Это как раз четвёртый случай, когда Туманова вроде бы была, но её не было. Но был ещё и пятый. – Ладно, если Ангелина сочтёт меня сумасшедшим, так тому и быть.

– Какой? – выразительно смотрит она на меня, словно читает мои мысли.

– Пятое упоминание с конца этой истории. Самое начало. Няня из психоневрологического диспансера. Маленькая девочка Рита, прячущаяся от врачей и мамы на лестнице.

– Ты бредишь, Власов! Уж не считаешь ли ты, что у Пелевиных был ещё один ребёнок, дочь, которую они прятали всю жизнь, и теперь она мстит Маргарите?

– Я считаю, что Максим Пелевин жив и именно он виновен во всех преступлениях.

26. Маргарита

Десять дней.

Ровно столько прошло с того самого момента, как я заставила себя произнести правду. Жалею, что не сказала раньше. Возможно, ничего бы и не изменилось. Но Ярослав бы знал, что Соня – девочка, которую он полюбил просто так, потому что он хороший и добрый человек, – его дочь. Какое у меня оправдание? Да никакого! Кроме страха, что мужчина играет со мной, что предаст, когда придёт время… Вот и оберегала свой секрет всеми силами, хотя порой мне хотелось рассказать ему правду. Лишь надежда, что, если мои ожидания окажутся верными, этот ничтожный факт сможет его остановить, теплилась в душе. А теперь я жалею.

Возможно, представляю я на миг, что, скажи я правду, ничего этого бы не было. Ни-че-го. Ярослав сумел бы спрятать нас получше. Он защитил бы свою дочь. Если бы я не была такой дурой, если бы рассказала сразу, он защитил бы нашу девочку. Спрятал. От всего мира. Я корю себя самыми ужасными словами за малодушность, с которой продолжала молчать, зная правду. Как улыбалась ему, как принимала его заботу, как обманывала, глядя в глаза. Я ужасный человек, и именно поэтому всё это случилось именно со мной. А как иначе, если я скрыла от любимого и любящего мужчины правду о его ребёнке?

Я так часто вспоминала Ярослава в первые дни после свадьбы, когда тряслась, прячась от пьяного Туманова. Наивно мечтала, чтобы незнакомец, которому я вручила свою девственность назло родителям, постучал в двери моего нового дома и просто забрал с собой. Но сказок не бывает. Прекрасные принцы в настоящей жизни не ищут сбежавших Золушек.