Виталий вновь натягивает мои трусики, впивая ткань в промежность, дёргает со всей силы до треска ткани, причиняя боль, заставляя вскрикнуть от второго рывка, до конца разрывая трусики и оставляя обрывки болтаться на ногах. Нет, это не секс, это какое-то сумасшествие, сладкое, дикое помешательство, где меня ничего не унижает. Я готова на все, лишь бы чувствовать его.

Его наглые, но такие желанные пальцы входят в меня без подготовки. Один второй, третий — растягивает меня, поглаживая, заставляя течь на его пальцы и стонать, кусая губы. Хочется кричать, но нельзя, там за стенкой спит сын, и я царапаю его сильную твердую грудь. Другой рукой Виталий дёргает ворот платья, разрывая его по шву, открывая себе доступ к груди, сжимает ее, больно, грубо, щипая соски, вытягивая их, продолжая иметь меня тремя пальцами, вынуждая выть и еле сдерживать крики.

Выгибаюсь, откидываясь назад, чувствуя, как дрожат ноги и скручивает низ живота. Откидываюсь назад, хватая воздух, потому что я ещё ни разу не была настолько возбуждена, кажется, мне плохо, и я сейчас потеряю сознание, но и одновременно безумно хорошо. А когда Виталий наклоняется и целует мою шею, сильно всасывая кожу, кусая до боли, я не выдерживаю и все-таки вскрикиваю. Большая ладонь, которая терзала мою грудь, ложится мне на рот.

— Тихо, милая, — тоже задыхаясь шепчет он. — Так ты хотела? — просовывает мне в рот два пальца, и я всасываю их, мыча в знак согласия. — Терпи, моя хорошая, кусай меня, если хочешь, но будь тише, — усмехается мне в ухо, продолжая двигать пальцами, доводя до безумия. Ведёт губами по щеке, глубоко дышит, обжигая меня горячим дыханием. А мне так хочется, чтобы он меня поцеловал, и я сама разворачиваюсь, ища его губы, прикасаюсь к ним, кусаю, пьянея от их вкуса, но Виталий не отвечает, отбирает у меня себя и отстраняется. Быстро расстегивает ремень, ширинку, спускает штаны, выпуская большой налитый член. Он хватает меня за бедра, тянет на край и резко входит, до самого конца, настолько мощно, что я запрокидываю голову и бьюсь затылком об кафель.

Виталий не щадит меня, даёт то, что я просила. Не позволяет привыкнуть к своему размеру, начинает двигаться, набирая темп с каждой секундой. Я подаюсь к нему, утыкаясь в сильную шею, кусаю за плечо, чтобы не кричать, а глухо стонать, задыхаясь от бешеного темпа. Это больно, но я хочу этой боли, мне ее даже мало… Я хочу больше, сильнее, мощнее. Мне мало этого мужчины, я хочу еще. И поэтому я бесстыдно оплетаю его торс ногами, и сама поддаюсь грубым сокрушительным толчкам, то кусая его кожу, то слизывая с нее капельки пота.

Мышцы лона судорожно сжимаются, вибрируя, и тут же безжалостно растягиваются его членом. Сердце барабанит где-то в висках, тело горит и мир уплывает. Большая грудь прыгает от сильных толчков, соски трутся об грудь Виталия, и я закатываю глаза от дикого нереального удовольствия.

Наш космос где-то рядом, я уже почти в нем, на грани экстаза, но мне чего-то не хватает. Какой-то капли, чтобы сорваться в бездну. И я скулю от этого почти плача.

— Давай, милая, кончай со мной! — хрипло задыхаясь говорит он. — Сейчас! — и тут я поняла, чего мне не хватало — его приказа, грубого голоса, и хриплого стона в унисон со мной. Его разрешения получить удовольствие! Тело выгибается само собой, меня трясет в судорогах от самого умопомрачительного оргазма.

А потом мы замираем на минуты, я тяжело дышу ему в шею, уже нежно целуя. А он продолжает стискивать мои бедра и водить носом по волосам. В этот момент Виталий кажется мне таким близким, словно у нас все по-настоящему. Меня распирает от желания, обвить его шею, нежно зацеловать лицо, изучить каждый шрам на его теле. Хочется забраться с ним в душ и намыливать сильное тело, постоянно рассказывая, как много он для меня значит.