Коп из захолустья - Борис Громов (2020)

Клянусь, не прошло и секунды, как кто-то из местных копов почтительно положил в молю ладонь новую пачку одноразовых хомутов. Уважают, право командовать и чего-то требовать даже не оспаривают. Хотя, по-хорошему, сколько они уже в полиции служат? А я – вообще-то всего лишь кадет-пятикурсник из Академии. Но они-то этого не знают. А я, похоже, в роль злобного и крутого парня из Мобильных сил вжился убедительно.

– Итак, отважные джентльмены, прошу минуту внимания, – капитан Мердок сделал небольшую паузу, хотя собравшиеся в брифинг-руме[37] бойцы роты замолкли, едва он вышел к небольшой трибуне на невысоком подиуме. – Пришло время подвести итоги операции. Первое…

Капитан поднял вверх сжатую в кулак правую ладонь и оттопырил большой палец[38].

– …в целом операция руководством признана проведенной успешно. Взятые в заложники офицеры МакАдамс и Дрейк успешно освобождены. Уильяму Дрейку уже сделана операция, состояние его признано стабильно тяжелым, но угрозы жизни уже нет. Миссис Дрейк и двое его сыновей передают вам всем огромное спасибо за спасение мужа и папочки.

По залу пронесся и тут же стих легкий гул и негромкие смешки.

– Второе. Отдел внутренних расследований и прокуратура признали все случаи применения огнестрельного оружия и… кхм… иного оборудования правомерными, хотя по паре случаев задержания уже после проведения основной операции в офис окружного прокурора поданы жалобы по поводу «полицейской жестокости». Но нам ведь к таким кляузам не привыкать, правда, парни?

Ответом ему был негромкий одобрительный гул.

– Третье. Кадет Райан!

– Сэр! – подрываюсь я со стула.

– Присядь. Тебе, Райан, со стороны прокуратуры было сделано персональное замечание в устной форме по факту излишне жестокого способа причинения телесных повреждений, несовместимых с жизнью. Нэйтан, тут я с прокуратурой согласен полностью: живого человека херачить пневмотараном – это варварство. Хочешь убить – бога ради, но избегай чрезмерного насилия. В следующий раз, ну, не знаю… На куски его поруби что ли, или живьем в камнедробилку с шахты засунь. Говорят, их у вас на Булыжнике полно. Вот и попроси нам одну, самую старую и ненужную, сюда прислать…

Тут уже собравшиеся сдерживаться не стали и дружно заржали в голос.

– А если серьезно, – продолжил капитан после того, как взвод отсмеялся, – объявляю тебе, Нэйтан, благодарность, которая обязательно будет занесена в твой персональный файл и дневник профессиональной стажировки. Молодец, действовал решительно и тактически грамотно.

– Спасибо, сэр, – набрался наглости и подал голос я. – Но я ведь ничего толком и сделать не успел…

– Зато тем, кто делал, под ногами не мешался. На первой операции некоторые и того не могут, уж поверь моему опыту. И в экстренной ситуации среагировал быстро и напарника прикрыл. Пусть и несколько изуверским способом, – на губах капитана на мгновение мелькнул слабый намек на улыбку.

– И, наконец, четвертое, заключительное, – взгляд Мердока стал суровым. – Хосе Гонсалес[39]!

Пепе подскочил с места едва ли не быстрее, чем я совсем недавно.

– Сэр!

– Пепе, а вот тебе в этом месяце бонусов не видать. За что, объяснять нужно?

– Сэр, никак нет, сэр! – будто салага-призывник в армии, горланит тот в ответ.

– Хорошо, – удовлетворенно кивает Мердок. – Если бы не таран в руках Райана, мы бы, скорее всего, через три дня твоей Джулии сложенный флаг на кладбище вручали. Ты серьезно думаешь, что мне нужна эта весьма сомнительная честь?

– Сэр, никак нет, сэр! – Гонсалес все еще стоит навытяжку и продолжает изображать армейского новобранца.

– Рад, что мы друг друга поняли, можешь садиться, – капитан обводит взглядом помещение. – Вопросы, жалобы, предложения?

– Разрешите, сэр? – снова встаю я.

– Слушаю.

Мердок явно удивлен. И в армии, и в полиции у подчиненных на такие фразы со стороны руководства принято отвечать хором и всегда отрицательно.