Миртаит из Трапезунда - Дени Брант (2021)

В Трапезунд мы прибыли под вечер, когда солнце уже начало приближаться к горизонту. Я был уверен, что мы сразу направимся в Цитадель, однако Агапит распорядился иначе.

– Леонид, – обратился сын великого логофета к друнгарию, – поезжай со своими людьми в казармы, а мы с Филатом отправимся в другое место.

– Могу я узнать, куда мы следуем, господин? – спросил я, когда наши попутчики скрылись из вида, а мы с Агапитом свернули на одну из пригородных дорог.

– Сначала переговорим с отцом, – усталым голосом, но без прежнего ерничества, ответил мне Агапит. – Ты расскажешь ему обо всем, что слышал в лагере туркоманов.

Не прошло и получаса, как мы с Агапитом подъехали к большой усадьбе, что со всех сторон была обнесена высокой выбеленной стеной. Через широкие распашные ворота мы въехали в красивый, утопающий в зелени и цветах сад, где изумительно сладко пахло розами и пионами. Перед нами возник огромный двухэтажный дом, выстроенный в римском стиле, с множественными ярко-оранжевыми крышами и бесконечно длинными портиками вдоль всего внутреннего фасада здания.

Навстречу к нам вышли слуги. Они бросились к Агапиту и принялись наперебой ему кланяться. Сын великого логофета спешился и, оставив свою лошадь на попечение одного из прислужников, направился в дом, попутно раздавая свои бесчисленные указания. Так, Агапит потребовал подготовить для него купальню, при этом обязательно проследить, чтобы вода в бассейне была хорошо прогрета, а в масло для мытья было добавлено несколько капель лаванды и розмарина. Также он желал, чтобы для него приготовили свежую смену белья и одежды. Кроме того, красавец-грек жаждал горячей еды, а именно зажаренных в оливковом масле фазанов. Слуги, привычные к обилию требований своего молодого хозяина, внимательно слушали Агапита и покорно кивали. Мне же оставалось лишь следовать по пятам за сыном Никиты Схолария по яркому мозаичному полу сквозь лабиринты комнат с неизменными мраморными колоннами и древнеримскими статуями.

Наконец, вместе с Агапитом мы вошли в большую комнату, которая сверху донизу была заставлена книжными шкафами и полками и должна была служить семейству Схолариев домашней библиотекой. В комнате я увидел Никиту Схолария. Великий логофет сидел за массивным столом с ножками в форме львиных голов и сосредоточенно писал какую-то бумагу.

– Ну вот вы и вернулись, – заговорил Никита Схоларий без приветствия, как будто мы с Агапитом отсутствовали целую вечность.

– А я-то как рад нашему благополучному возвращению, – иронично заявил Агапит, поудобнее устраиваясь в большом кресле напротив стола Никиты Схолария.

– Надеюсь, что поездка прошла успешно и вам удалось разузнать что-то важное, – строго проговорил великий логофет, небрежным жестом указывая мне на соседнее с Агапитом кресло.

Я сел и провалился во что-то невероятно мягкое. Несмотря на присутствие в комнате сурового Никиты Схолария, мое измученное тело начало расслабляться, отчего я сразу захотел спать. Через силу подавив подступивший к горлу зевок, я все же постарался сосредоточиться на разговоре с императорским чиновником.

– Поездка получилась крайне познавательной, – медленно заговорил Агапит, а потом вновь замолчал, взяв длинную паузу, точно как в театре.

– Не играй со мной, Агапит. Сегодня я к твоим фокусам не расположен. Говори прямо и по делу, – требовательно приказал Никита Схоларий.

Агапит выпрямился в кресле. Удивительно кратко и толково он рассказал все, что нам удалось узнать во время поездки к Авшару. Никита Схоларий ни разу не перебил сына, но я отчетливо видел, как желваки на его скулах напряглись, а глаза сделались намного более строгими, чем обычно.

– Выходит, съездили вы не зря, – проговорил Никита Схоларий, когда Агапит закончил свой доклад.