Следы в Крутом переулке - Валерий Винокуров, Борис Шурделин (1989)

Надежда утверждает, что никогда он не встречал ее с работы. Да, она звонила Елышеву. Да, просила встретить ее. Но лишь для того, чтобы поделиться своими страхами: ей казалось, что Петрушин теряет голову от ревности, считая, что она не любит его. «И не ошибался он», — добавила она в разговоре с Осокиным.

Елышев заметил Петрушина и потому ушел. Тогда ему казалось, что Петрушин его не видел. Теперь же старшина думает, что и Петрушин его заметил, потому и шел за ним до самых казарм. Но, видимо, что-то помешало мужу Надежды пристать к старшине.

Кол на могилу Сличко забил не Петрушин, а тот второй, который левша. Вероятно, Петрушин застал его за этим занятием, по здравому смыслу — необъяснимым. Судя по всему, эти двое у могилы Сличко поначалу беседовали. Даже могли выпить: неподалеку была найдена бутылка из-под мадеры. После беседы Петрушин, по мнению Осокина, направился к выходу, но не сделал и трех шагов, как получил удар палкой по голове. Обследование кола, который Привалов унес с кладбища, подтвердило, что первый удар был нанесен именно этим колом. Затем тот, второй, схватил Петрушина и несколько раз ударил головой о косяк каменного памятника соседней могилы. Потом швырнул его оземь, вставил кол в отверстие, пробитое раньше в изголовье могилы Сличко, и ушел. Но не к выходу, а в глубь кладбища и оттуда через забор вышел на улицу.

На бутылке остались отпечатки пальцев только Петрушина. На колу — никаких отпечатков, лишь ворсинки ткани, значит, второй был в перчатках. Кстати, Надежда вспомнила, что бутылка мадеры попадалась ей на кухне.

Петрушин все же очнулся, когда второй ушел. С трудом поднялся и потащился к забору. Он видел, очевидно, свет за ветвями деревьев в окнах проходной войсковой части. Сил у него хватило лишь добрести до забора. Там он и скончался от сердечной недостаточности, что судебно-медицинская экспертиза подтвердила.

— И от злобы, — сказал Осокин Привалову.

— Вполне вероятно, — улыбнувшись, ответил тот. И лейтенант не понял, согласен с ним прокурор или нет.

Осокину казалось странным, что Надежда никак не реагировала на отсутствие супруга. Ведь придя домой с вечерней смены, около часа ночи, она не застала его. И утром он не появился, и позже. Она же спала, пока ее не разбудила милиция. Она даже слова не произнесла, когда ей сообщили о смерти Петрушина, — устало и облегченно вздохнула. А прокурору все это странным не казалось.

— Такая вот женщина, — заметил он.

Лейтенант же подумал: «Стерва, а не женщина», а вслух сказал:

— На остановке возле универмага она не сошла, а проехала до конечной, до Октябрьской площади. Утверждает, что никого не видела, решила, что Елышев ее не дождался, и предпочла идти дальним путем, но зато по освещенной улице. Сперва шла не одна, а потом попутчики разошлись по своим дворам. В дороге вела себя абсолютно спокойно, болтала о работе.

— Да, такая… женщина, — повторил прокурор.

Тот, левша, на кладбище был в резиновых сапогах. И в таких же сапогах подходил к дому Надежды человек, поломавший замок. Ясно, что с замком возился не специалист. Впрочем, опытный преступник, конечно, и сапоги бы поменял…

Никогда прежде Привалов не выказывал такого интереса к моим литературным увлечениям, как теперь, когда я начал собирать материал о партизанском отряде. Обо всем, что имело отношение к этой теме, он говорил со мной увлеченно и без малейшей иронии, как было раньше, когда я спешил строить версии в той осенней, сличковской истории, выслушивал меня, подсказывал, анализировал. Вел разговор, так сказать, на равных, ничем не давая почувствовать разницу между собой, профессионалом, и мной, дилетантом. Однако к концу бесед у меня возникало подозрение, что его интерес к «партизанскому материалу» диктуется во многом еще и тем, что собственно расследование убийства Петрушина постепенно заходит в тупик. И возникло у меня это соображение вот почему.