Сфера - Дэйв Эггерс (2014)

Акула, прежде лишь отчасти опасная, теперь предстала злобной, совершенно разумной тварью, воплощением хищнического инстинкта. Джорджия напускала на себя компетентную уверенность, но в ее глазах Мэй читала страх и трепет.

— Вы там готовы? — спросила Джорджия, не сводя глаз с надвигающейся акулы.

— Мы готовы, — ответила Мэй.

— Хорошо. Сегодня мы разнообразим акуле меню. Как вы знаете, ее много чем кормили, от осетра и сельди до медуз. И она ела так, что за ушами трещало. Вчера дали ей ската, думали, ей не понравится, но она и глазом не моргнула, съела и облизнулась. Поэтому сегодня мы снова экспериментируем с новой пищей. Смотрите.

Мэй разглядела, что ведро у Джорджии из оргстекла, а внутри плещется что-то сине-бурое и чересчур многоногое. Оно скреблось в ведерные стенки; омар. Мэй раньше не приходило в голову, что акулы едят омаров, но почему нет?

— У нас тут обычный американский омар, и мы не знаем, приспособлена ли акула им питаться.

Видимо, Джорджия делала хорошую мину, но нервничала даже Мэй — смотрительница слишком долго держала омара над водой. «Кидай, — подумала Мэй. — Кидай, ради бога».

Но Джорджия размахивала омаром над аквариумом — видимо, чтобы Мэй и ее зрители полюбовались. А акула почуяла омара, всеми своими сенсорами, несомненно, прикинула его формы и завертелась по аквариуму быстрее, сдерживаясь, но уже теряя терпение.

— Не все акулы способны переваривать панцири ракообразных, — сказала Джорджия, снова поболтав омаром; его клешня лениво задевала воду. «Да кидай же, — подумала Мэй. — Ну пожалуйста, ну давай». — Так что сейчас я брошу этого малыша в…

Но не успела она договорить, акула выпрыгнула из воды и сцапала омара. Джорджия взвизгнула и принялась ощупывать пальцы, словно пересчитывала, все ли на месте, а акула уже погрузилась в аквариум, стиснув омара в челюстях, и из широкой акульей пасти фонтаном разлеталось белое мясо.

— Задела тебя? — спросила Мэй.

Сдерживая слезы, Джорджия покачала головой:

— Почти. — И потерла руку, будто обожглась.

Омара пожрали, и Мэй предстало устрашающее и удивительное зрелище: омар переваривался внутри акулы, прямо на виду, с молниеносной скоростью и фантастической четкостью. Мэй увидела, как в акульей пасти омар распадается на десятки, затем на сотни кусков, как эти куски ползут по пищеводу, в желудок, в кишки. Спустя считанные минуты омар превратился в зернистую комковатую массу. Помет вылетел из акулы и снежным сугробиком опустился на дно.

— Кажется, не наелась, — сказала Джорджия. Она снова забралась на стремянку, уже с другим прозрачным контейнером. Пока Мэй наблюдала за перевариванием омара, Джорджия принесла второе блюдо.

— Это то, что я думаю? — спросила Мэй.

— Это тихоокеанская морская черепаха, — ответила Джорджия, подняв контейнер повыше.

Черепаха была размером с половину Джорджии и красавица, вся из сине-зелено-бурых лоскутов; в контейнере ей было очень тесно. Джорджия открыла дверцу в торце, словно приглашая черепаху выходить, если захочет. Черепаха предпочла остаться внутри.

— Маловероятно, что акула сталкивалась с черепахами, — слишком разные ареалы, — сказала Джорджия. — У черепахи не было причин гулять там, где обитает акула Стентона, а акула, разумеется, никогда не видела солнечные пляжи, где живут черепахи.